Нервным не читать, очередной крэк

[Red_Squirrel]

Автор:  Red_Squirrel
Бета:  Tadanori
Рейтинг: G
Жанр: джен
Дисклеймер: Если бы я была Танигучи и владела бы Санрайзом и Клампом, то какого бы я писала фики да еще и на русском?
Предупреждение: АУ махровое

- Шнайзель-сама, это возмутительно! – от звонкого девичьего голоса зазвенел хрустальный бокал и стекла в окнах. За тяжелой дубовой дверью выругался Рид. А 100 Император Священной Британской Империи тяжело вздохнул. Он прибывал в эпицентре звуковых колебаний - более того, был их причиной, и над ним сейчас собирались тучи. Его юная жена изволила бушевать.
- Кагуя, дорогая, - примирительно начал он. – Не стоит так сердиться.
- Я еще и не начинала! – бывшая невеста Зеро сурово сдвинула брови. Шнайзель мысленно умилился, глядя на такую очаровательную в своем гневе девушку. Именно на этот невинный (или кавайный, хотя он не совсем точно знал смысл этого слова, впрочем, как и половины тех японизмов, которыми сейчас щеголял весь двор) вид он в свое время и купился. Ну и на Концерн Сумераги тоже. Кто же знал, что за трогательным фасадом фарфоровой куколки и изысканными манерами истинной японской аристократки таится такой демон.
- Но прежде чем я займусь вами всерьёз, Шнайзель-сама… - с угрозой продолжила Кагуя, в мгновение ока оказавшись рядом с дверью и резко ее распахнув.
Император глянул на картину маслом в приемной: испуганный и потирающий ушибленный лоб Канон Мальдини, с тихим ужасом глядящий на невысокую девушку, и держащийся за ухо Дитхард Рид с самым невинным выражением лица.
- Оба, - Императрица была лаконична, - вон.
- Да, Ваше Величество, - личные секретари и почти члены Императорской семьи поклонились и собрались было уходить.
- Дитхард-сан, - Кагуя выразительно раскрыла ладонь. – Ваш передатчик, пожалуйста.
Бывший журналист кисло улыбнулся и отдал маленький наушник девушке. Она кивнула и захлопнула дверь перед носом у оставшихся в приемной мужчин.
- Теперь мы одни, дорогая, так что же тебя так расстроило? – Шнайзель решил взять дело в свои руки.
- Меня? О, совсем ничего. Подумаешь, вы всего лишь собрались отдать Курилы Китаю!
- Ну, Кагуя, милая, - Император тяжко вздохнул. – Это необходимая жертва. Тогда они примут участие в военных действиях против ЕС, и мы наконец-то сможем вернуть Империи Британские острова.
- Но при чем тут Япония?! – Императрица нависла над мужем.
Кагуя была просто идеальной невестой, а потом и женой Императора. Хорошее происхождение, богатое придание, ее положение в Ордене и ОСШ, ум, харизма и умение вести себя. В общем, после выигранной битвы у Фудзи и гибели Лелуша с Наннали в недрах Дамокла, в кулуарах переговоров между весьма потрепанными Рыцарями и Британией было озвучено предложение, от которого никто не смог отказаться. Политический брак между Шнайзелем Британским и леди Кагуей Сумераги в обмен на небывалые вольности для 11 Зоны, амнистия всему Ордену и мирные пакты с Китаем. В результате и овцы оказались сыты и волки целы. А супругой химе оказалась великолепной. Конечно, если закрыть глаза на ее личного секретаря (впрочем, в этом вопросе у них было полное взаимопонимание) и пунктик по поводу Японии. Вернее ее целостности, суверенности и прочее-прочее. Шнайзель страдальчески закатил глаза.
- Милая моя, 11 Зоны, 11 Зоны. Нет никакой Японии.
- Чтооооо?!!! – тяжелая чернильница полетела на пол. Хорошо хоть не в него.
- Дорогая, прошу перестань, это же раритет. – Следующей полетела ваза. Подарок покойной Карлин. Ну наконец-то Кагуя и до этого кошмара добралась. – Если ты продолжишь в том же духе, я отменю особую экономическую область Фудзи.
Кагуя на мгновение замерла, выразительно глядя на сервиз – подарок Кловиса, который Шнайзель берег с особой нежностью.
- Снизь подоходный налог для малого бизнеса, – заявила она. – Льготы для коренного населения на медицинское обслуживание и Оги на второй срок.
- Ты черезчур многого просишь, милая. – Шнайзель чуть расслабился. Девятый вал миновал, значит, можно договорится. – Ты же знаешь, что в остальных зонах недовольны особенным положением твоей родины. Поэтому ты не можешь требовать от меня таких невиданных щедрот. Да и бюджет Империи не безграничен.
- Как вести войну за какой-то никчемный кусок Европы, так казна позволяет, а как обеспечить нормальные условия жизни своим поданным – так денег нет! – искренне возмутилась девушка.
- Британские острова – это символ! Они символизируют! – Шнайзель начал сердится. – И я буду тем Императором, что вернет Империи ее корни. Оги на второй срок. И это мое последнее слово.
Кагуя для виду еще повозмущалась и поторговалась. Но главной своей цели она сегодня достигла. Новым губернатором 11 Зоны уже второй срок подряд станет Оги Канаме. Девушка мысленно улыбнулась, вспоминая своего опекуна Кирихара Тензо, который частенько любил повторять: «Не можешь бороться с мафией, стань ею». Оказывается, это применимо и для Империй.

@темы: Schneizel el Britannia, Kaguya Sumeragi, фан-фикшн, джен

---

[Тигрус Саблезубус Первородус]

Название: Фотосессия
Фэндом: Code Geass
Автор: Abyss_in_me
Бета: Yoh-nii
Рейтинг: PG-15
Пэйринг: Лелуш / Каллен
Предупреждение: может присутствовать наглый ООС. Также злостно мщу создателям пэйрингов Лелуш / Сузаку и СС / Каллен.


Аня установила штатив с прикрепленным к нему фотоаппаратом посреди среднего размера комнаты. Она уже наладила свет и ждала только свою модель – Лелуша Ламперужа. Девушка придирчиво осмотрела комнату и села на диван в ожидании.
- А вот и мы! – в комнату вошли Лелуш и Каллен.
Аня равнодушно взглянула на эту парочку. В глубине души ей было интересно, почему они пришли вместе, но виду она не подала.
- Каллен-сан, будешь помогать, раз уж пришла, - сказала она. – Лелуш, располагайся на диване.
Аня принялась настраивать свою фотокамеру, а Каллен взяла стул и села рядом с ней. Лелуш расстегнул рубашку и вальяжно развалился на диване.
- Побольше эротизма, пожалуйста, - лишенным эмоций голосом попросила Аня. – Эти фото пойдут на сайт твоего официального фан-клуба.
- Чего? – Лелуш резко сел на диване. - Мы так не договаривались!
- Шутка.
Успокоившийся Лелуш вновь расположился на диване. Аня сделала несколько пробных фото. Она считала его прекрасным кандидатом в свои модели, поэтому упросила Джино каким угодно образом уговорить парня сделать хоть одну фотосессию. И Джино уговорил. Посредством банальной игры в шахматы на желание. Во время их партии Лелуша все время отвлекала втянутая во все это (и крайне заинтересованная в фотосессии обожаемого Зеро) Каллен Козуки, поэтому великолепный комбинатор был не слишком внимателен. В итоге партия была сведена к ничьей. А в этом случае каждый из игроков должен был выполнить желание противника. Благодаря этому Лелуш и возлежал на диване в свете софитов с направленной на его подтянутое тело камерой.
- Я просила побольше эротизма, - повторила Аня.
- У него это заменяет пафос, - усмехнулась Каллен.
- Отвернись, - сказал ей Лелуш.
- Вот еще. Я же все равно потом фотки увижу.
- Потом и посмотришь.
- Не буду я отворачиваться!
- Каллен-сан, ты мешаешь модели.
Террористка надулась, но все равно продолжала смотреть на Лелуша. Он принимал разные позы, и временами девушке казалось, что напротив нее сидит кто-то другой. Не тот Лелуш, которого она знала. И даже не Зеро. Это был абсолютно чужой, третий человек. Его лицо хоть и было лицом Лелуша Ламперужа, но принимало совершенно не свойственное ему выражение. Каллен смотрела широко раскрытыми от удивления глазами.
Раздался настойчивый стук в дверь. Аня вздохнула и, на некоторое время оставив свой пост, пошла открывать. На пороге стоял Сузаку.
- Это тут с Лелушем развра... Фотосессия?
- Типа того. Только ты здесь лишний.
Не говоря больше ни слова Аня захлопнула дверь перед носом Сузаку. Она вернулась к фотоаппарату и продолжила снимать. Каллен заворожено наблюдала за тем, как рушатся все ее представления о сидящем напротив человеке.
- Прикуси, пожалуйста, палец. И выдай больше дерзости в глазах.
- Watashi-wa L des, - прыснула Каллен, глядя на вгрызшегося в большой палец Лелуша.
- Фейсяс фто-то увдет, - пытался парировать парень. – Тьфу, блин. Сейчас кто-то уйдет. Прекращай меня смешить.
- Возьми пистолет, - велела Аня.
Фотосессия продолжилась с участием пистолета. Сделав несколько снимков, Аня сказала Лелушу:
- Направь пистолет на Каллен.
Парень послушно направил. По его лицу пробежала тень улыбки. Каллен поежилась. Ее взгляд стал испуганным.
- Улыбнись, - сказал ей Лелуш.
- Если улыбнусь я, захохочешь ты. Сам же просил тебя не смешить.
- Блин, прекращай хмуриться, это тебе не идет.
- Каллен-сан, ты мешаешь модели.
... А под дверью смирно сидел Сузаку, от грусти что-то тихо напевая себе под нос...
- Каллен-сан, одень на него наручники.
- Только ключи никуда не девай, - буркнул Лелуш.
Девушка послушно захлопнула металлические браслеты на бледных запястьях парня и вернулась на свое место. Она была настолько увлечена происходящим, что совершенно ничего вокруг, кроме Лелуша не замечала. Ей хотелось прикоснуться к его коже, провести ладонью по оголенной груди... Но она была лишь наблюдателем. Аня же не испытывала никакого сексуального влечения, присутствовало лишь эстетическое наслаждение. Лелуш не был профессиональной моделью, но чувствовал камеру, и это очень нравилось Ане в нем.
- Каллен-сан, приставь пистолет к его виску.
- Что? Я? Но я...
- Лелуш тоже непрофессионален как модель.
- А я не буду «мешать модели»? – с долей сарказма спросила девушка.
- Нет. Я же сказала, что раз ты пришла, то будешь помогать.
Каллен кивнула и, взяв в руки пистолет, подошла к Лелушу. Она нервно вздохнула и приставила дуло к его виску. Аня снимала. Ей понравилось фотографировать этих двоих. И если сначала она хотела сделать только пару-тройку фото с участием Каллен, то теперь в ее розововолосую голову пришло сделать сессию совместной.
- Каллен-сан, сядь, пожалуйста, на пол, между ног Лелуша.
Девушка, преодолевая смущение, расположилась на полу. Лелуш обвил руками ее шею, а она продолжала направлять дуло пистолета ему в висок. Ее сердце бешено колотилось и готово было вырваться из груди, а цвет лица, казалось, сравнялся с цветом волос. Но все же, единственным, кому было плохо в данный момент, оказался пытающийся проковырять ножиком дырку в двери Сузаку.
- Каллен-сан, оголи немного область декольте.
Сузаку проковырял, наконец, дырочку в двери и приложился к ней глазом. Его взору предстал полуголый Лелуш и расстегивающая рубашку Каллен. Сузаку взвыл.
В какой-то момент Каллен перестала смущаться. Она забыла о наличии в комнате Ани с фотоаппаратом и полностью отдалась в ласковые, но своевольные руки Лелуша. Парень же прекрасно помнил о том, что находится на фотосессии, и не забывал играть на камеру, лаская пышущее жаром тело Каллен.
Сузаку обливался слезами.
Аня яро фотографировала. Когда действие перешло на диван, и Лелуш избавился от мешающей ему рубашки партнерши, она и вовсе включила видеосъемку.
Сузаку принялся биться головой об стенку. Мимо него проходила СС. Она остановилась и поинтересовалась, что случилось. Парень лишь показал на дырочку в двери.
- Моя Каллен... – прошептала СС.
Холодные пальцы Лелуша нежно, но настойчиво ласкали оголенную часть тела Каллен. Хрупкое тело девушки извивалось под его прикосновениями. Она прикусила губу и со всей силы вцепилась рукой в плюшевую обшивку дивана. Лелуш запустил руку под юбку девушки и, пробравшись пальцами под уже влажные трусики (ками-сама, что же я пишу, нам же Гиасс косплеить...) принялся ласкать ее лоно. Каллен тихо застонала. Аня записывала происходящее на видео. А СС отогнала Сузаку от стенки и сама принялась биться об нее головой.
- Зеро-сама... – простонала Каллен.
- Зеро? – с интересом посмотрела на Лелуша Аня.
Лелуш принял решение по окончании перешедшей в оргию фотосессии поработать над памятью Ани Гиассом.
- Идем туда! – четко сказала СС хнычущему Сузаку.
Парень кивнул. Ведьма и Рыцарь Круга с разбегу ломанулись на дверь. Но вышибли ее лишь со второй попытки. Причем подчистую. Они упали на выбитую дверь и уставились на диван. Каллен с визгом спряталась за спину Лелуша, а тот невозмутимо застегнул ширинку, которую до этого ему в порыве страсти расстегнула партнерша. Аня лишь вздохнула со словами:
- Блин, такую фотосессию сорвали, - и выключила камеру. The E

@темы: Kallen Stadtfeld, фан-фикшн, гет, Lelouch Lamperouge

---

Сон перед местью

[Тигрус Саблезубус Первородус]

Название: Сон перед местью
Фэндом: Code Geass: Lelouch of the Rebellion R2
Автор: Abyss_in_me
Бета: Yoh-nii
Пэйринг: Лелуш / Каллен
Рейтинг: PG-13
От автора: может присутствовать наглый ООС. Действие происходит сразу после смерти Ролло.
Дисклеймер: не мое, и моим не будет((


- Лелуш, долго ты собираешься спать? – он услышал голос своей матери и немедля проснулся. – Ты так опоздаешь в школу.
Лелуш резко сел на кровати. Марианна действительно нависала над ним. Живая и невредимая. Он не мог поверить своим глазам. Неужели это действие чьего-то Гиасса? Но кто может обладать такой силой? Иллюзия? Марианна улыбалась. Она была точно такой же, какой он ее помнил. Но ведь она умерла!
- Мама...
Стоп. Этого всего не может быть. Он находился в своей комнате в Эшфордском общежитии. И не мог понять, что происходит. Наналли!
- Где она? – довольно грубо спросил Лелуш. Он не мог поверить в то, что перед ним стоит его настоящая мать.
- Кто? Если ты о Ширли, то она внизу, ждет тебя вместе с Ривалем и Сузаку.
- Я говорю о Наналли!
- Она в столовой, завтракает. Ладно, я пойду, а ты поспеши собраться.
Лелушу пришло в голову, что если бы ему подсунули подобного рода иллюзию, то и память заменили бы. Тогда что же здесь, черт возьми, происходит?! Лелуш помотал головой, словно отгоняя наваждение. «Лучше всего просто некоторое время плыть по течению. Пока я не пойму в чем здесь дело, не стоит особо высовываться», - подумал он и встал со своей кровати. Лелуш подошел к зеркалу и взглянул на свое отражение. Все вроде бы как обычно. Он потянулся к глазу и попробовал достать линзу. Но линзы не было, и он провел своим длинным пальцем по сетчатке глаза. Лелуш зажмурил фиалковый глаз. Линза скрывала и контролировала его Гиасс, но ее не было! Как и самого Гиасса.
- Какого черта?!
Лелуш быстро облачился в форму академии Эшфорд и бегом спустился вниз, забыв даже закрыть дверь своей комнаты.
- Лелуш? – в столовой сидела Наналли и СМОТРЕЛА на него.
Сказать, что юный принц был ошарашен, значит промолчать об этом вообще. Лелуш находился в состоянии глубокого шока. Его начинал трясти озноб. Он окончательно запутался. Живая Марианна, зрячая Наналли и... Мама ведь говорила о Ширли? Но ведь ее же убил Ролло? Неужели в этой реальности не было всего этого? Ни Гиасса, ни СС, ни Черных Рыцарей... Тогда и Юфи тоже должна быть жива. А Каллен? Есть ли она в этой реальности? Лелуш оглядел столовую невидящим взглядом. А может это и к лучшему? Забыть обо всем, что было там, до этого дня. Даже если это очередной план императора. А может, просто этого ничего не было? И Зеро только порождение его больной фантазии, глупый, хоть и чрезмерно реалистичный сон. Все возможно.
- Что с ним такое? – спросила у Наналли вошедшая в столовую живая Ширли. – Он словно привидение увидел.
На лице Лелуша заиграла улыбка. Все живы. Все отлично. Ему не нужно никому мстить, строить грандиозные планы. Он наблюдал за тем, как вслед за Ширли входят Риваль и Сузаку, и наполнялся радостью.
Ширли подбежала к нему и, скрестив руки за спиной и глядя в глаза, спросила:
- Лулу, ты помнишь о том, что мы сегодня идем с тобой в кино?
- А? Зачем?
- Лулу! У нас же свидание! Сви-да-ни-е!
- Э? А разве...
Лелуш замолчал. Неужели в этой реальности он встречается с Ширли? Она, конечно, очень симпатичная и милая девушка, но... Он никогда не понимал своих чувств к ней. Когда при помощи Гиасса он заставил забыть ее о том, что именно он является Зеро, Лелуш сомневался в любви к ней. И даже когда она умирала на его руках, он тоже не был до конца уверен. А Каллен?
- Каллен... – тихо проговорил он, но Ширли услышала это.
- А? Кто это?
- Каллен... Она учится в академии?
Вопрос был адресован ко всем присутствующим. И ответом на него были недоуменные взгляды друзей и Наналли. Лелуш сделал шаг назад.
- А с какого она курса? – спросил Сузаку, почесывая затылок.
- Она наша одноклассница, - сказал Лелуш, пытаясь понять суть происходящего.
- Но в нашем классе нет девушек с таким именем! – встряла Ширли. – Лулу, ты что-то скрываешь от меня? Кто такая эта Каллен?
- Каллен... Каллен... Я не хочу никого терять... Каллен... ВЕРНИТЕ МНЕ КАЛЛЕН!!!
Широкими шагами Сузаку пересек столовую и приблизился к другу детства. Лелуш смотрел на всех обезумевшим взглядом. Куруруги с размаху ударил его ладонью по лицу. В фиалковые глаза парня вернулся смысл. Удар отвлек его от шока. Как говорится, клин клином вышибают.
- Приди в себя! – Сузаку повысил голос. – Тебе не стыдно орать про какую-то Каллен, когда рядом с тобой стоит твоя собственная девушка? Если нашел кого-то на стороне, так и скажи! Нечего нам мозги пудрить.
- Сузаку, ты так перестараешься, - подал голос Риваль.
- Вы что, совсем ее не помните? У нее ведь такие глаза... Голубые. И волосы... Правда, их цвет мне не совсем понятен, но... Сузаку!
- Что еще?
- Ты же Рыцарь Круга, скажи мне честно, она ведь у вас? Если это так, то я... У меня появится еще один повод ненавидеть отца.
- Что ты мелешь?!
«А действительно, что я мелю? Какого черта я так беспокоюсь о ней? Если ее нет в этой моей жизни, это не значит, что она в плену у британцев. В конце концов, она способна выжить и без меня. Но ведь здесь все по-другому...» Лелуш улыбнулся.
- Извините, все в полном порядке. Просто я всю ночь играл в видеоигру... Там героиня, Каллен, террористка. И как раз когда ее в плен захватили британцы, я заснул.
- Дашь поиграть? – оживился Риваль.
***
Лелуш пытался заснуть. Он сидел в кабинете академии, а учитель что-то рассказывал. Ему было не интересно слушать его. Все мысли парня занимала она одна – Каллен Козуки. Что с ней, чем она занята в данный момент, жива ли вообще. Или эта девушка тоже придумана им самим? Невозможно. Ведь он все еще помнил ее глаза, запах ее волос. Он не мог просто взять и решить, что никакой Каллен никогда не было. Ведь воспоминания были слишком свежи. Забыть о ней? Но ведь тогда придется на самом деле забыть о том, что произошло. Вместе с ней из памяти уйдут и СС, и Ролло, и Вилетта. Ну, и Джеремия...
- Лулу! – снова Ширли. Как давно она стала такой надоедливой? Или это он слишком раздражителен? – У нас в классе будет новая ученица, представь! Она перевелась в середине года.
- Это странно... – протянула Милли, подойдя к парте Лелуша.
- Новая ученица?
- А вон и она, наверное.
В кабинет вошла высокая девушка со средней длинны волосами красноватого оттенка. Она была одета в школьную форму и со смущенной улыбкой заправляла за ухо прядь волос. Лелуш вскочил со своего места, чуть не опрокинув парту. Он во все глаза смотрел на новенькую. В очередной раз за этот день он не мог поверить в правдивость происходящего. Сомнений не было – Каллен Козуки не ушла из его жизни насовсем. Беззвучно, одними губами он произнес ее имя. Лелуш не замечал ни удивленного взгляда Милли, ни сердитого Ширли. В тот момент его волновала только одна девушка. Больше никого для него не существовало. Он не знал, как назвать то, что происходило у него внутри, да ему и не хотелось узнавать, что это.
- Каллен! – позвал он ее наконец.
На лице девушки проскользнуло удивление. Лелуш быстро подошел к ней и сгреб в охапку ее маленькие теплые ладони. На заднем фоне яростно негодовала Ширли, но его мало это волновало. Он смотрел в полные недоумения голубые глаза Каллен и эмоции рыжей одноклассницы полностью теряли смысл.
- Козуки Каллен... Я верил в то, что ты жива.
- Прости, но меня зовут Каллен Штедтфельд. Ты меня путаешь с кем-то?
- Нет. Я помню, ты носила и это имя. Когда училась здесь. Но не слушай этот мой бред. Ведь ты, наверное, все равно ничего не понимаешь.
- Нет, это я ничего не понимаю! – Ширли была в ярости. – Лулу, ты знаком с этой девицей? И что у тебя с ней? Наглый обманщик! Ты лгал мне!
Лелуш не обратил на пышущую гневом девушку абсолютно никакого внимания. Он улыбнулся и прижал вновь обретенную Каллен к груди. От удивления Милли села на парту. «Какие тайны открываются!» - подумала она и хитро ухмыльнулась. Ширли залилась слезами. А входящий в кабинет Сузаку застыл на месте.
Ничего не понимающая Каллен, наконец, вернулась из удивленного своего состояния в обычное и с силой оттолкнула от себя Лелуша. Она прижала сжатые в кулачки руки и отошла на несколько шагов назад.
- Кто ты такой? Откуда ты знаешь меня?
- Я Лелуш Ламперуж. Пойдем со мной.
Парень взял Каллен за запястье и потянул к выходу из кабинета. На проходе он чуть не сбил с ног едва успевшего увернуться Сузаку и повел девушку во двор академии Эшфорд. Каллен даже не упиралась. «Пришла, называется, в новую школу», - думала она, ведомая Лелушем. А он и сам не знал, зачем ведет ее за собой. Принц хотел лишь оказаться вдалеке от шумного кабинета и поговорить с Каллен наедине. И чтобы никакая Ширли больше не мешала ему.
- Прости меня за все, - сказал Лелуш, остановившись.
- Но я не...
- Сейчас ты все поймешь. Я все расскажу тебе. И ты должна решить стоит ли верить мне. Только ты можешь помочь мне понять, что же здесь происходит. Потому что ты всегда была верна мне. Я могу довериться здесь только тебе. Ни Сузаку, ни Наналли, ни маме. Именно тебе. Потому что я знаю, что ты способна понять меня. Ведь так?
Каллен опасливо улыбнулась. Для нее Лелуш был просто ненормальным, которого лучше было слушаться. Поэтому девушка решила не перечить местному сумасшедшему. Все же неизвестно, что еще от него можно было ожидать.
***
- Но почему ты ничего не сказал Наналли?
- Здесь она жива и может видеть. Вряд ли она смогла бы понять меня. Скажи, что здесь на самом деле происходит? Я поверю тебе, Каллен. Никому другому.
- Знаешь, мне кажется, что все это тебе приснилось. Я бы никогда не надела костюм девочки-зайчика. Да и Найтмером я не смогу управлять. Я в кабине-то не была никогда. А по твоим рассказам я просто великолепный пилот. У тебя очень богатая фантазия, но, знаешь, ты не сумасшедший, как я подумала сначала.
- Хоть это радует, - печально улыбнулся Лелуш.
Они сидели на лавочке около фонтана. Каллен теребила в руках подол своей юбки, ей было неловко находиться в присутствии этого малознакомого, хотя безумно симпатичного юноши. Девушка чувствовала, что он не лжет ей, но сама многого не понимала. Каллен украдкой взглянула на Лелуша. Очень красивый профиль, черные как смоль волосы и глаза цвета фиалок. А также чрезмерная грусть, выражаемая всем его обликом. Девушка вздохнула и положила голову на его плечо. Все-таки, почему-то этот парень стал ей очень близок за то время, что они разговаривали. Словно она действительно знала его уже очень давно.
- Я не знаю, представится ли мне возможность когда-нибудь в другой раз сказать тебе это, поэтому я скажу сейчас, - снова заговорил Лелуш. – Мне кажется, что я люблю тебя, Каллен Козуки. И помолчи сейчас, пожалуйста.
Он слега прикоснулся своими губами к ее и... Проснулся. Снова в его мире царили хаос и разрушение. И вновь он остался один. Наналли, Ролло, Ширли... Они умерли, вернуть их было уже невозможно. Как и весь Отряд Черных Рыцарей, отвернувшийся от него. Он знал, что из живущих на этой планете верить ему может только Каллен, но ведь и ее он оттолкнул тогда.
- Живи, Каллен.
Его слова унес ветер и вряд ли они достигли ее ушей, но он добавил:
- Все же, я люблю тебя. Но у меня еще осталось одно дело. Надеюсь, что мы с тобой еще встретимся когда-нибудь. Быть может в другой жизни, если я раньше не отправлюсь в ад.

@темы: Kallen Stadtfeld, фан-фикшн, гет, Lelouch Lamperouge

---

По результатам медосмотра

[Ding Xiang]

Тема №8: Самые глупые законы
Автор: Ding Xiang
Пейринг/персонажи: Гильфорд, Корнелия
Жанр: romance, но при этом джен
Рейтинг: PG
Саммари: так как у Гильфорда портится зрение, он больше не может быть рыцарем принцессы
Дисклеймер: не претендую
Таймлайн: до-гиасс

Военные регулярно проходят медосмотры.

Военные регулярно проходят медосмотры. Все их дружно ненавидят, но это чуть ли не единственный здравый пункт в уставе.
Из этого правила нет исключений. Медосмотры проходят и рядовые, и генералы, и все пилоты найтмэа, и Гилберт Г.П. Гильфорд. Он уже рыцарь принцессы, и один из лучших пилотов. Худшее, что ему могут сказать на осмотре, это:
- У вас проблемы со зрением.
Проблемы со зрением означают, что рано или поздно он не сможет сдать тест по стрельбе, значит, не сможет пилотировать найтмэа, значит, не сможет сопровождать принцессу, значит, не сможет быть ее рыцарем.
Гильфорду кажется, что на него обрушился потолок медицинского кабинета. Он мог бы потянуть, подождать, но он знает, Корнелии понадобится время, чтобы выбрать нового рыцаря. Он просит в канцелярии документы возможных кандидатов, собирает их в досье, и идет к принцессе.
Она говорит, что он сошел с ума. Она не возьмет назад свое слово. Она только недавно выбрала рыцаря. Врачи ошиблись. Его зрение не будет ухудшаться.
Гильфорд оставляет досье у нее на столе.
Через год его зрение становится хуже. Через год - еще.
Корнелия достает из стола досье, пролежавшее там три года. Просматривает. Читает информацию. Просит обновить ее и не говорить Гильфорду.
Через несколько месяцев она жалуется Дарлтону.
- Он должен быть просто инструментом. Особенно для меня. На войне. Я не могу позволить держать на этом посту кого-то бесполезного.
Дарлтон понимающе кивает и советует познакомиться, провести испытания. Посмотреть кандидатов в деле.
- Они ужасны, - выносит вердикт по окончании процедуры Корнелия. - То есть они профессиональны. Но они не Гильфорд.
Идет время, и Гильфорд просит Корнелию освободить его от поста.
- Если вам удобно, я бы с удовольствием остался вашим секретарем, - он улыбается, и она кивает. В принципе, она могла бы обеспечить ему более высокий, более подходящий пост. - Я сегодня пойду за очками.
И неожиданно для себя Корнелия предлагает пойти с ним. Ей нравится быть с ним. Нравится смотреть, как меняется его лицо в каждой новой оправе. Нравится в дорогих оптиках забывать, что плохое зрение - это порок, недостаток, болезнь и позор.
- А хотите померить эту оправу? - предлагает девушка-консультант. - Повышенная прочность, в ней можно даже выходить в космос.
Все смеются, но Корнелия списывает координаты производителя.
Она связывается с ним на следующий день.
- Можете ли вы сделать оправу, в которой можно будет сражаться в найтмэа? - спрашивает она.
Ей пытаются рассказать о линзах, но они почему-то (Корнелия не помнит, почему) не подходят.
- Нам надо над этим работать, - говорят ей, наконец. - Это время и деньги.
- Я буду у вас завтра.
Она приезжает к ним без Гильфорда, зато с Дарлтоном. Генерал производит впечатление, особенно когда повышает голос.
Оправа готова через два месяца. Корнелия приказывает прислать ей рецепт на очки по результатам грядущего медосмотра. Параллельно она просит Гильфорда поднять все материалы уставов и прецедентов. Ее интересуют правила прохождения теста и требования к рыцарю принцессы.
Корнелия все еще никого не выбрала. Семья и здравый смысл советуют ей поторопиться.
А потом приходит день теста по стрельбе. И на тест приходит Гильфорд. В очках. И Корнелия. И Дарлтон. И краткое резюме устава, в котором нет ни одного слова про присутствие отсутствия наличия очков на носу проходящего тест, так же как и на носу рыцаря принцессы.
- Ну, ты даешь... - говорит потом Шнайзель.
- Я не беру назад свое слово, - говорит Корнелия.
- Вот за это я люблю нашу принцессу! - говорит Дарлтон.
А Гильфорд и профессиональные юристы нервно смеются. Гильфорд абсолютно счастлив, а вот юристам теперь иметь дело с очень мерзким, отвратительным прецедентом.

@темы: Gilbert G.P. Guilford, марафон 2, Cornelia li Britannia

---

И жили они долго и счастливо...

[Гиасс]

Марафон прошел, у многих началась школа, холодает... А у нас все еще светло и радостно!

Коварный Гиасс задумал всех отправить в детство и устроить сказочный фест. Именно сказочный!

Берется а)сказка, одна штука; б)герои CG, сколько хочешь штук. Задача автора - заставить Героев Гиасса стать Героями Сказки.

Как пример, возьмем знаменитую "Золушку". В виденье админа, роль несчастной девушки выпадает Лелушу, который перебивается нищенством и прокармливает семью в виде сестрички играми в шахматами. Но вот... ему дается шанс в виде крестной феи подруги Милли попасть на бал прием на дворце, где и попадается на глаза самому что ни на есть принцу Шнайзелю. Потерянная обувка 42 размера, прекрасные глаза "цвета фиалок" и вот Лелуш живет себе припеваючи долго и счастливо, растрачивая королевскую казну!

Конечно, мы не хотим заставлять авторов пересказывать сказки Андерсона, поэтому существует такое хорошее выражение, как "по мотивам". Сколько останется канона в фике - эт тоже дело растяжимое, но полное АУ вполне подходит фесту! Триллер по сказкам братьев Гримм, комедии по русским народным, приключения по 1001 ночи - все это, остается на выбор автора!

Обсуждения, предложения и возмущения в комментарии! Хочется услышать в первую очередь тех, кто имеет желание поучаствовать в подобном фесте. Остальные тоже могут покритиковать и одобрить, мы рады услышать любые мысли.

@темы: орг

---

Мой Друг?

[Ken Murata]

Автор: Ken Murata (Старый змейсс)
Название: Мой друг?
Рейтинг: PG
Жанр: виньетка, POV Лелуша
Таймлайн: последняя серия первого сезона.
Статус: закончен
Предупреждение: скорее всего ООС
Саммари: Мысли Леллуша в последние мгновения.
Дисклаймер: не-не-не, нам такой травы не надо....

Все это довольно забавно. Терзаться сомнениями, мучительно долго раздумывать над целями и придумывать себе жалкие оправдания для действий – только для того, чтобы все закончилось вот так? Смотреть в твои глаза – и встречать твой ненавидящий взгляд, твою презрительную усмешку, твою ярость, обжигающе горячую, словно ласка. Ты весь горишь этой ненавистью и еще гневом, но что в этом толку? Как будто бы что-то могло быть иначе…. Хотя иногда я все еще думаю, что – да, могло бы. Вот только эти мысли посещают меня все реже и реже. Ты направляешь на меня пистолет, ты готов разменять свою жизнь на мою ради мести, ради утоления своего горя и своей ярости. И, возможно, сейчас ты, наконец-то, понимаешь меня. Ты думаешь, я не знаю, что ты чувствуешь? Поверь мне, я знаю. Я знаю, каково это – терять тех, кого любишь, и мучиться от бессильных и бесполезных мыслей о вероятностях. Но ты счастливее меня, ты знаешь, кому надо мстить. Ты готов нажать на курок, вот так, глядя мне в глаза?
Знаешь, мне всегда хотелось знать, что ты видишь, глядя на меня. Старого друга, с которым делил на двоих горести и радости детства? Принца, которого никогда не существовало? Или, быть может, просто школьного товарища? Интересно, ты хоть когда-нибудь задумывался о том, каков настоящий я? Под всеми этими масками, этими лицами, этими именами? Зеро – он так хорошо подходит мне. То, что скрывает лицо – тонированное стекло без малейших признаков индивидуальности. Это и есть – я?
Я сам не знаю ответа, но тебя он и не интересовал никогда. Лишь теперь, когда твой разум и сердце застилает ненависть. Горячая, горячая ненависть. Обжигающе желанная. Это и есть – ты?
Не знаю. Да и поздно искать ответ. Бессмысленно. Бесполезно. Я никогда не делал ничего бессмысленного и бесполезного.
Все просчитано, сыграно так много партий. Вокруг меня – шахматные фигурки, и я начинаю свой ход с короля. Если не двигается король, то на месте остается и его окружение. И я делаю шаг вперед. Навстречу тебе. Без маски, расколотой твоим метким выстрелом, с обезображенным силой Гиасса лицом, не в силах контролировать до конца полученную силу. Ты можешь поставить мат черному королю одним единственным выстрелом. Ты хочешь?
Ты говоришь об ответственности, о долгах и смертях, ты говоришь о лжи. Да, я – лжец. Я лгу другим с той же легкостью, с которой лгу себе. Люди глупы, они верят в то, во что хотят верить. Или в то, во что поверить бояться. Ты знаешь, я, в общем-то, ничем от них не отличаюсь. Я тоже глуп, и тоже боюсь – и в итоге верю. Самовнушение – прекрасная вещь, как и самообман. Я не могу позволить себе иметь иллюзий, и потому делаю иллюзию правдой. Ты не веришь? Оглянись вокруг, мой бывший названный брат. Оглянись. Но ты смотришь лишь на меня. Твой взгляд, ты сам… во власти этой ярости ты принадлежишь лишь мне. Проверим?
Во всем этом проклятом мире есть один человек, которому я не лгал никогда. Ты просто не спрашивал, мой лучший друг. Тебя никогда не интересовала правда, ты привык жить в придуманном тобою мирке, как и большинство тупых, ограниченных людей, годных лишь на то, чтобы быть чьей-то разменной монетой. Кукловодом быть так просто – достаточно лишь показать им силу и дать идею, и дело сделано. Посмотри, я так близок к цели. А жертвы…. Те, кто позволяет себя убить, не достойны жизни. Ты согласен?
Нет, ты не согласен, я вижу это в твоем взгляде. Ты поднимаешь пистолет. Я поднимаю свой. Ты знаешь, я удивляюсь себе – я не понимаю, почему просто не воспользуюсь своей силой. Точнее, я понимаю. Понимаю, но не могу принять этого. Я, тот, кто продал душу дьяволу за власть и силу, за возможность добиться своей цели, оправдываясь привязанностью к сестре. Я, который собственноручно убил брата и сестру. И буду продолжать убивать, если только смогу остаться в живых. Я, который отбросил все человеческие чувства и привязанности, отдавая свою душу, силу и тело во исполнение контракта, условий которого я даже не знаю. Не слишком умно, правда? Но это меня и спасло. У меня нет совести, нет чести, нет принципов. У меня ничего нет – только ты, твоя ненависть и твой пистолет, смотрящий мне в лицо. Стреляй же, и мы навсегда останемся вместе, вдвоем.
Потому что даже у меня, наверное, должно быть хотя бы что-то. Что-то, кроме бесконечной войны, маски, прячущей лицо, силы Гиасса, бесконечного одиночества и ночных кошмаров. Даже если этим «чем-то» станет смерть. С тобой. Я не хотел, чтобы так получилось. Ты и сестра – и весь мир в обмен на вас двоих. Трудный выбор. Почему я не позволил Ордену убить тебя?
Ты сжимаешь губы и нажимаешь курок. А я нажимаю свой. Логичный финал, но как же жаль, что я так много не успел…. Я не слышу выстрелов, все заполняют твои глаза. Твоя ненависть и ярость так обжигающе горяча. И за мгновение до черты я все же успеваю улыбнуться.
Тебе.
Мой друг?

@музыка: Инь-Янь - Сохрани меня

@темы: фан-фикшн, яой, Lelouch Lamperouge

---

Женщина с мертвыми глазами

[Ding Xiang]

Автор: Ding Xiang
Название: Женщина с мертвыми глазами
Персонажи: Гильфорд
Жанр: драма
Таймлайн: до гиасса
Рейтинг: R (жестокость)
Саммари: первые полгода в армии, первая операция
Ворнинг: Джен. Не стеб. Очернение образа британской армии и Гильфорда.
Дисклеймер: не претендую
A/N: кросспост сюда

Гилберт П. Гильфорд идет в армию, потому что у его семьи нет денег

Гилберт П. Гильфорд идет в армию, потому что у его семьи нет денег, без денег у него нет образования, а без образования он не сможет зарабатывать приличные деньги ни в одном другом месте. Армия обещает обучение за счет нанимателя, бесплатные одежду, еду и жилье, стабильную заработную плату, продвижение по служебной лестнице за выслугу лет. Медицину тоже оплачивает армия, она же обеспечивает похороны. И даже пенсию, если вдруг кто-нибудь из нанимаемых до нее доживет.
Армия вбивает дисциплину в новобранцев железными сапогами, но она же следит, чтобы с ними все было более или менее в порядке. Старший по званию всегда прав, но дедовщина допускается только до определенных пределов. К белым британцам относятся лучше, чем к выходцам из колоний, но всем дают понять, что даже выходец из колонии имеет священное право служить в Британской армии. Тем более, выходцев из колоний в Британии мало: слишком дорогая жизнь, слишком другая культура.
Их учат недолго, около полугода, а потом перебрасывают в колонии. Гильфорд понимает, что, вполне вероятно, больше не сможет называть сердце империи своим домом, но не переживает по этому поводу. Там он был белым мусором, в армии он пушечное мясо, но он хотя бы одет, обут, сыт и лучше аборигенов.
Его перебрасывают в Южную Америку, влажная жара пропитывает одежду, их окружают непонятные, а оттого страшные, насекомые, звери и люди. В армейском городке (ряды тентов и палаток, протянувшиеся на выжженном участке земли на порядочном расстоянии от любого города) им читают лекцию о местной обстановке. Разумные люди, говорят им, давно признали себя частью великой и процветающей Британской империи. В городах не требуется даже держать армию, хватает британской полиции. Однако, в глубинке все еще зреет сопротивление, вызванное не столько сознательным несогласием, сколько недомыслием.
- Эти люди, - говорят им, - не хотят становиться цивилизованными. Они грабят и убивают, потому что таковы их инстинкты. Они нападают на путешественников, они нападают на фермеров, они нападают даже на военных. Не так давно одно из племен таких диких людей напало на ферму и сожрало ее обитателей. Не только животных, но и людей. Фермера, его жену, его наемных работников, его сыновей, его пятилетнюю дочь. Вы прибыли как раз вовремя, чтобы поучаствовать в охоте на этих каннибалов.
Гильфорду жарко, он не привык к такой погоде, и он слушает речь только краем уха. Ему ничего не хочется, сознание окутывает волна равнодушия, его не трогают и не интересуют каннибалы. Но на следующий день их перебрасывают в другой район, в гораздо меньший лагерь, и объясняют, что они должны делать.
- Уничтожить. Они не приемлют цивилизацию, им нет места в современном мире. Эти люди обречены эволюцией. Принесите им освобождение, позволив умереть быстро.
Разведывательные отряды уже установили, где находятся каннибалы, и их ведут в джунгли. Форма мерзко липнет к телу, незнакомые насекомые нагло садятся прямо на лицо и выкачивают кровь, а он не может их стряхнуть, заняты руки. Они идут и идут, незнакомые с джунглями, недоученные, вооруженные. Они окружают племя, прячась за деревьями. Одного из солдат жалит змея, и его предсмертный крик служит им сигналом к нападению.
Невозможно стрелять, поэтому они почти сразу переходят на ножи. Проще всего ударить в глаз, тогда дикарь умирает сразу, а потом быстро выдернуть лезвие так, чтобы не запачкаться в чужой крови. Но в глаз попасть сложно. Дикари измождены, но отчаянно сопротивляются. Мужчины пытаются напасть, женщины и дети бегут. Британцы бегут за ними. Детские шеи помаются, как хворост. Кого-то затаптывают. Гильфорд загоняет женщину, она прижимается к стволу огромного дерева, ей больше некуда бежать. Он минуту колеблется, не решаясь ударить, и она бросается на него. Он, как в замедленной съемке, видит, как ее руки тянутся то ли к его горлу, то ли к глазам, видит ее расширенные зрачки, ее распахнутый в крике рот. Он выбрасывает вперед руку с ножом, покрытым кровью мужчин, и, по счастливой случайности, лезвие входит ей под ребро. Женщина останавливается, полностью нанизав себя на нож и лишь чуть не дотянувшись до горла Гильфорда.
Он смотрит ей в глаза, когда она умирает, и ему кажется, что у нее мертвые глаза еще до того, как она перестает дышать.
Они возвращаются на базу. Подсчитав потери (одна смерть от укуса змеи, несколько смертей и ран от пуль, пока они не догадались перестать стрелять, несколько пострадавших от дикарей — в основном, синяки или укусы — или в лихорадке погони и уничтожения), командование говорит, что операция, в целом, прошла успешно. Отряд остается на этой базе, продолжает обеспечивать безопасность и очищать район от дикарей и случайных повстанцев. Погибших хоронят тут же, на родину уходят только строчки статистики (похоронки печатают секретарши в Британии). Для Гильфорда пребывание в джунглях растягивается на полгода, пока не приходит разнарядка: пришлите кого-нибудь посообразительнее, кого не жалко, в районный центр привезли Найтмэа.
Когда он уезжает, половина его первоначального отряда все еще остается в джунглях. Другая половина мертва. Ему в кошмарах снится оставшаяся в лесу женщина с мертвыми глазами.

@темы: Gilbert G.P. Guilford, фан-фикшн, джен

---

[Гиасс]

Итак, у нас официальный финиш марафона! В марафоне приняли участие аж 20 человек, 7 из которых дошли до финишной прямой!

Поздравим же тех, кто добежал до конца!

Участник №11  Red_Squirrel - Diethard & Kaguya!


Участник №19  Зюнька-тян - Lelouch & Karen!


Участник №15  gerrhonotus - Luciano & Monica!


Участник №3  Альнаира - Schneizel & Clovis!


Участник №14  C.J.Jolly - Lelouch & Milly!


Участник №4  Lost Colors - Lelouch & Suzaku & C.C.!


Участник №10  LunAttik - Lelouch & Jeremiah!




Так же поздравляю остальных участников нашего марафона!

Sirin-chan! flower dust in your eyes! Soma Peiris! Ding Xiang! Egoista! Мартышка Вундеркинд! Виззард! flying_faraway! cocaine_skin! Hlopa! Graham Aker! .Lelouch Lamperouge! Omi aka Lelouch!

@темы: марафон 2, организационное

---

Отрытое в закромах Родины... Надеюсь, к месту XD

[Egoista]

Тема №5: Школьный вальс
Автор:  Egoista
Бета: Ворд
Жанр: флафф флаффней некуда
Персонажи: Джино/Карен + парочка побочно-странных пейрингов
Рейтинг: PG
Предупреждение: от персонажей остались одни имена, характеры улетучились нафиг
Таймлайн: пост-гиасс
Кол-во слов: 597
Дисклеймер: не брала
От автора: В тексте использованы строки песни Michael Buble - Call Me Irresponsible, честно взятой из фанмикса по Гиассу. Только там она ассоциировалась с пейрингом Шнайзель/Марианна, хотя, ИМХО, эта песня - самый настоящий Джино/Карен *_*

Эти двое были крайне эффектной парой...

Эти двое были крайне эффектной парой. Во всяком случае, к ним было обращено большинство взглядов присутствующих. И нельзя было сказать, что они танцевали вальс несравнимо лучше остальных, хоть и делали это красиво. Просто это были Козуки Карен, пилот Алого Лотоса и одновременно самая популярная девушка в Академии Эшфорд, и... Лелуш ви Британия, как бы безвременно почивший правитель Британской Империи, который внезапно ожил и почему-то оказался здесь, в Академии.
Но пристальнее всех прочих за ними наблюдал Джино Вайнберг. Он смотрел, как некогда любимый семпай брал девушку за талию, он смотрел, как она послушно следовала за ним, - и с каждой минутой желание набить этой благородной сволочи морду возрастало.
Наконец, когда они стали танцевать свой четвёртый вальс, Джино не выдержал. Он направился к этому Лелушу но, почувствовав на своём плече прикосновение чужой руки, остановился и обернулся.
За это время он и забыл, что Наннали, нынешняя императрица, тоже присутствовала на этом балу по случаю выпускного. Но больше его потрясло то, что она стояла. Странно, ведь никто ничего не говорил о том, что ей сделали операцию на ноги...
- Остановитесь, Джино-сан, - грустно улыбнулась девушка, - Она счастлива. Не стоит ей мешать.
Он застыл. И в самом деле, наверняка он всё это время попросту навязывался к ней, а она, может быть, даже видеть его не хотела... Но, подумав, парень поцеловал руку Императрицы и пригласил её на танец. И крайне удивился, получив согласие.
Наннали была легкой, как пушинка, и танцевать с ней было неожиданно просто и приятно. Впервые за несколько вальсов он просто получал удовольствие от своего присутствия на балу и наслаждался красивой музыкой. Было прекрасно - свободно кружиться по залу, ведя за собой хрупкую, нежную и очаровательную девушку.
Но всё хорошее имеет плохое свойство заканчиваться, и, когда раздались последние звуки этого вальса, Джино поклонился партнерше и направился к выходу - не мешать.
- Джино, сволочь, ты куда?! - запыхаясь, гневно спросила Карен, когда он дошел до больших дверей, и, как только он соизволил посмотреть на неё, влепила пощечину.

***

Джино быстро выдохнул и распахнул глаза.
Приснилось.
Император Лелуш мёртв, а императрица Наннали всё ещё не может ходить.
На выпускном Карен его тоже не было: Наннали (читай: Шнайзель) отправила его тогда в Аргентинскую область на переговоры с местной властью.
И вообще, на данный момент он находился не в Японии, а в Мехико, в одной из своих многочисленных квартир, разбросанных по всему земному шару.
"Call me irresponsible, Yes, I'm unreliable..." - рядом, на тумбочке, надрывался мобильный телефон - причина его пробуждения. Играла его любимая джазовая мелодия, которая каждый раз напоминала ему об одной красноволосой девушке и, собственно, которая стояла на звонках от неё. Он немного удивился: обычно роль будившего звонками принадлежала ему.
- Алло? - юноша не глядя взял телефон и принял вызов.
- Блин, ты что, до сих пор спал? - недовольно спросила Карен на другом конце провода. - Слушай, ты ведь сейчас в Мехико, да?
- Ну... А что? - он широко зевнул, даже не предпринимая попыток прикрыть рот.
- Ты не против, если я пару дней поживу у тебя? Зеро тут что-то понадобилось...
- Нет, конечно.
Вайнберг ликовал: ещё год-полтора назад она бы предпочла жить в самой плохой и дорогой гостинице или вообще на улице, нежели у него.
- Тут всего полчаса езды от аэропорта, - добавил он. - Помнишь, я тебе давал ключи и адреса от всех моих квартир?
- Помню, помню, - вздохнула Козуки. - Ладно, тогда жди. Скоро буду.
Джино неверящим взглядом уставился на мобильник. Она будет здесь через полчаса.
А это значило, что у него есть полчаса на то, чтобы найти в интернете мелодию последнего вальса из сна и по прибытии девушки пригласить её на танец.

@темы: Kallen Stadtfeld, марафон 2, Gino Weinberg

---

10.

[Lennie.]

10. Салат из одуванчиков
Автор: C.J.Jolly
Персонажи: Лелуш, Милли, студсовет (мельком Милли/Ллойд)
Жанр: трагикомическая пьеса в двух действиях.
Рейтинг: PG.
Таймлайн: R1.
Дисклеймер: не мое и не надо.)
Примечание: Автор читает Шекспира, отсюда жанр пьесы. ))
+

Что-то грандиозное

Что-то грандиозное,
или салат из одуванчиков и его последствия
Трагикомическая пьеса в двух действиях.

Действующие лица:
Милли, леди Эшфорд, - президент Студенческого совета Эшфордской академии.
Лелуш Ламперуж, он же Зеро, - вице-президент студенческого совета, опальный принц, предводитель оппозиционной террористической группировки.
Ривал, Ширли, Каллен, Нина, Сузаку, - члены студенческого совета.
Граф Асплунд, - жених Милли, ученый-изобретатель.
Сесиль Круми, - помощница графа Асплунда, ученый-изобретатель, местами кухарка.

Место действия – Эшфордская академия, поселение Токио, Одиннадцатый сектор СБИ.
Время действия – 2017 a.t.b.

ДЕЙСТВИЕ первое.
Сцена первая.

Кабинет Студсовета. Повсюду валяются исписанные и скомканные листы бумаги, картонные карнавальные маски, у дальней стены – вешалка на колесиках. На ней висят костюмы, вероятно, королевских особ: принцев, принцесс. Рядышком стоит Милли и задумчиво рассматривает костюм лягушонка: огромный мешковатый комбинезон кислотно-зеленого цвета и гигантскую голову из папье-маше.

М и л л и (наклонив голову, задумчиво): Нет, не согласится…

Она отходит к столу, на котором помимо разбросанных бумаг, стоит большая миска с чем-то вроде салата. Милли принимается что-то быстро писать, перечеркивать и дописывать, параллельно ложка за ложкой поедая салат. Через несколько минут она соскакивает со стула.

М и л л и (возбужденно): Согласится!! (тише, под нос) Куда он денется?

Она вновь возвращается в вешалке с костюмами и снова вертит в руках голову лягушки.

Сцена вторая.

Там же. Ширли и Ривал собирают с пола последние бумажные шарики, Нина в углу возится с принтером, Каллен делает вид, что дремлет. Улыбающаяся Милли сидит за столом и что-то черкает в блокноте. Миска с салатом стоит рядом с ней, наполовину опустошенная.

Ш и р л и (нерешительно): Президент, а вы уверены, что это хорошая затея?
М и л л и (не отрываясь от письма): Разумеется. Это будет просто грандиозно, Каллен.
Каллен вздрагивает и делает поспешный всхрап. Ширли обиженно оттопыривает губу.
Ш и р л и: Вообще-то, это я сказала, Президент. (Ривалу, тихо) Странная она. Все утро как будто…

В комнату заходят Лелуш и Сузаку. Ривал делает руками знаки, очевидно, говорящие Лелушу, чтобы он сматывался. Лелуш понимает и пятится к выходу.
Ш и р л и (радостно прижав мусорную корзину к груди, не замечая знаков Ривала): Лелуш!
М и л л и (быстро): Где? (увидев Лелуша, широко улыбается) О, друг мой, проходи, проходи.

Лелуш вздыхает, понуро плетется к столу. Нина отдает Милли стопку бумаг, возвращается к компьютеру. Остальные члены студсовета рассаживаются за столом.
Милли поднимается со стула и смотрит на подчиненных сверху вниз.
М и л л и (сделав невинное лицо): А ну-ка скажите мне, что будет за праздник через три дня?

Лелуш громко скрипит зубами. Каллен снова делает вид, что спит. Ривал расплывается в улыбке и смотрит на Милли счастливыми глазами.
Ш и р л и: День Влюбленных, Президент.
М и л л и: Молодец Ширли! Итак, к столь важному дню нам нужно подготовить что-то грандиозное! И я решила, что спектакль будет самым правильным решением!!
Л е л у ш: Мне так не кажется…
С у з а к у (перебивая Лелуша, с энтузиазмом): Замечательная идея, Милли! Я никогда не играл в школьном спектакле. А о чем постановка?
Лелуш мрачно косится на Сузаку и незаметно отодвигает свой стул от его.
М и л л и: О, Сузаку, это будет сказка о любви принцессы и заколдованного принца! Разумеется, с поцелуями!

Ширли оживляется, Ривал тоже. Каллен незаметно пытается сползти под стол. Сузаку все еще полон энтузиазма. Лелуш снова скрипит зубами.

М и л л и: Распределение ролей! (заглядывает в бумаги) Принцесса – Ширли!
Ширли радостно взвизгивает и оглядывается сначала на Лелуша, потом на Милли, потом мечтательно вздыхает. Ривал вздыхает, что принцесса – не Милли.
М и л л и: Принц (делает томительную паузу, смотрит на Лелуша) – Ривал!!
Р и в а л: Чего? (косится на Ширли, страдает, что принцесса – не Милли)
Ш и р л и (разочарованно): Что? (страдает, что принц – не Лелуш)

Лелуш облегченно вздыхает. Милли улыбается еще шире.
М и л л и (тыкая пальцем в Куруруги): Сузаку будет играть роль Злого Колдуна, который приревновал Принцессу к Принцу и заколдовал последнего в Лягушонка, роль которого исполнит Лелуш!
Сузаку согласно кивает и смеется, поглядывая на возмущенного Лелуша. Милли прячет улыбку за ладошкой. Остальные пытаются сдержать смех.

Л е л у ш (подскакивая со стула): Почему это я играю Лягушонка!?
М и л л и (невозмутимо, притягивая к себе миску с салатом): Тебе что-то не нравится? Просто, не обижайся, Лелуш, но роль принца – не для тебя (насмешливый многозначительный взгляд в потолок), а у Злого Колдуна должна быть хорошая дыхалка, чтобы громко и злобно смеяться…
Л е л у ш (оскорбленно): Чем тебе мой смех не угодил?
Милли скептически осматривает его, жуя салат.
Л е л у ш (бьет себя рукой в грудь): Да я тебе сейчас покажу!

Вздохнув пару раз, Лелуш разражается самым Зеровским смехом, на который он способен. Каллен подскакивает на стуле, понимая, что где-то она это уже слышала. Сузаку морщится, тоже пытаясь понять, почему у него маршируют мурашки по спине.
Лелуш закашливается и замолкает. Милли качает головой.

М и л л и: Слишком пафосно, Лелуш. А Сузаку – посмотри! – простой парень, да и голос у него хороший, командный. (с сомнением оглядывая Сузаку) Глаза, правда, больно уж невинные… В общем, решено! Возьмите сценарий и шагайте учить. Завтра с утра – репетиция.

Все, кроме Лелуша и Милли, уходят.

ДЕЙСТВИЕ второе.
Сцена первая.

Там же. Милли увлеченно черкается в сценарии, дожевывая салат. Лелуш страдает, что его смех не доказал непригодность для роли Лягушонка.

Л е л у ш (с видом оскорбленной невинности): Милли, я вынужден отказаться от участия…
М и л л и: Не получится, Лелуш, все роли уже распределены, и ты участвуешь. Приказ Президента.
Л е л у ш (ядовито): Президент… ты же знаешь, я не могу появляться на людях, а на спектакле, я уверен, будет телевидение и приглашенные…
М и л л и: Именно поэтому я и назначила тебя на роль Лягушонка! В этом тебя никто не узнает! (демонстрирует костюм лягушки вместе с огромной головой из папье-маше. Лелуш морщится) Миленький, правда?

Л е л у ш: Президент, у вас слишком разыгралась фантазия, если вы решили, что я подчинюсь и напялю на себя этот ужас! Да скорее мехи научатся летать…
М и л л и (пожевывая салат): Точно! Летающие мехи будут охранять покой принцессы! Розовые летающие мехи!!!
Л е л у ш (почти с ужасом): Президент, это уже чересчур… (под нос) Совсем свихнулась…
М и л л и (съедая еще ложку, быстро тараторит): А для того, чтобы расколдовать Принца, нужно свергнуть богов, а сначала нужно стать бессмертным, а потом принцессе нужно будет умереть, чтобы потом воскреснуть и уже тогда поцеловать принца-Лягушонка!!! (начинает бормотать себе под нос, быстро черкая что-то в сценарии) Это что-то грандиозное!

Л е л у ш (опасливо косясь на миску с салатом): Милли, а что это такое у тебя там? Галлюциногены?
Милли прекращает бормотание, хмурится.
М и л л и: Да нет. Салат. Из одуванчиков.
Л е л у ш: А откуда он у тебя? (осторожно отодвигая от Милли миску с салатом и вспоминая, что что-то подобное видел в мастерской Лакшаты, когда та занималась усовершенствованием Гуррена)
М и л л и: Утром приходил граф Асплунд, искал что-то в нашем семейном архиве. (тянется за миской, но Лелуш отодвигает ее дальше) Передал от мисс Сесиль салат. Она как раз накануне нашла какой-то новый рецепт…

Лелуш понимающе кивает головой, что-то прикидывает, улыбается. Поднимается со стула, берет миску с салатом.
Л е л у ш: Президент, розовые летающие мехи – удел сумасшедших ученых вроде графа Асплунда, а из спектакля их лучше все же исключить.
Милли надувает губы, мстительно шипит в ответ.
М и л л и: Но ты все равно будешь играть лягушонка. (Черкает что-то в сценарии.) Все-равно будет что-то грандиозное...

Лелуш уходит.

Сцена вторая.

Комната Лелуша, глубокая ночь. На кровати лежит костюм Зеро, сам Лелуша сидит за столом. Перед ним – та же самая миска с салатом из одуванчиков.
Л е л у ш (опасливо берет ложку): Совсем чуть-чуть. Мне и в самом деле нужно придумать хорошую диверсионную акцию… (подносит ложку с салатом ко рту) Мне совсем чуть-чуть, только для вдохновения…
Жмурится, съедает первую ложку.

З а н а в е с.

@темы: Milly Ashford, марафон 2, Lelouch Lamperouge

---

Ну и последний мой долг

[tindolini]

Тема №10: Салат из одуванчиков
Автор: Lost Colors
Жанр: беспросветный ангст
Рейтинг: PG
Пейринг: Лелуш/Сузаку/С.С.
Дисклеймер: всех имеют Санрайз, Кламп и алфавит, мои только пальцы.
Предупреждения: ООС-ная Шицу поражает своей ООС-ностью. Автор же видит её только такой и ООС-ной не считает.

Ночь перед Реквиемом

- А помнишь сказки, которые ты нам рассказывала?
- Помню.
Ночная тишина казалась настолько плотной, что каждое слово будто шевелило её, ветром колыхая траву. Эта ночь была вообще на удивление спокойной: на небе ни облачка, звёзды сияли с двойным усердием, даже цикады притихли. Лишь редкие всплески воды нарушали общую застывшую гармонию.
Действительно, ночь достойная стать последней ночью 99-го Императора.
- Вы были такие маленькие. Смешные.
- Зато ты была точно такой же, как сейчас. Ничуть не изменилась.
- Предлагаешь радоваться этому?
- Не знаю.
Лежать на прохладной траве и не думать ни о чём – это здорово. Вот только не думать не получалось.
- Если уж мы заговорили об изменениях, японские сладости остались такими же невкусными.
- Да ну тебя.
Сузаку приподнялся, рукой нашаривая плоский камушек. Потом прицельным движением профессионального бездельника кинул его в озеро. Тот пять раз отскочил от воды, прежде чем прощально булькнуть и утонуть.
- Неплохо, мальчик.
- Я тренировался.
- Полезный навык для рыцаря.
Шицу тоже попробовала, но её камень утонул уже после второго отскока.
- Лелуш, попробуешь?
Принц приоткрыл один глаз и выдохнул:
- Нет.
- Это ещё почему?
- Я дышу.
Не то что бы ответ смутил Сузаку, нет. Он просто понял, что Лелуша сейчас лучше не трогать. Поэтому он вернулся к разговору "ни о чём" с Шицу, охотно вспоминавшей прошлое.
А Лелуш продолжал дышать. Ему до сих пор было сложно поверить, что всё оборвется завтра. Что его уже не будет, а мир, созданный им мир, продолжит существовать.
- Жалеешь себя?
Лелуш вздрогнул и посмотрел на Ведьму. Янтарный блеск её глаз почти гипнотизировал.
- С чего ты взяла.
- Это очевидно. Никто не хочет вот так вот умирать… ну, кроме нас с Сузаку, конечно, - Шицу улыбнулась кончиками губ, глаза при этом оставались тоскливо-ледяными. Выглядело жутко.
- Я уже всё решил.
- И ты всё ещё ведешь себя, как драматический герой из подросткового романа. Где радость на лице, я спрашиваю? Завтра ты изменишь этот мир!
- Сегодня, - неожиданно подал голос Сузаку.
- Что?
- Уже сегодня.
Шицу фыркнула.
- Мир ты изменишь, но Куруруги не изменится. Останется таким же занудой. И не надо меня щипать! Что я, не права?
- Права, - вздохнул Сузаку. – Ты всегда права.
- Рада, что ты, наконец, это признал. Значит так, Лелуш, прекращай своё саможаление. А то на завтрак получишь салат из одуванчиков.
- Что?! – Лелуш и Сузаку даже подскочили на месте.
- Вот только не это!
- Да я с прошлого раза не могу забыть этот мерзкий вкус!
- Ты тогда, конечно, поступила по-свински!
Ведьма довольно улыбнулась.
- Вы сами были виноваты, мальчики. Не надо было просить меня плести венки.
- Да ты просто издевалась!
- "Попробуйте, должно быть очень вкусно"!
- Кошмар!
Лелуш бросил быстрый взгляд на Сузаку и едва заметно кивнул. Рыцарю не надо было повторять дважды. Он подхватил Шицу на руки и метнулся к воде раньше, чем та успела что-либо сообразить.
- Прости, Шицу, это лишь маленькая месть за тот салат. Опоздавшая на восемь лет, но что поделаешь… - Сузаку улыбнулся и уронил Ведьму в воду.
- Идиоты! – восхищенно воскликнула Шицу, выныривая и отплевываясь. – А как насчет того, чтобы восстановить справедливость? Лелуш остался единственный, кто не промок.
Спустя минуту, в воде оказались уже все трое. Ночь перестала быть тихой, наполнившись плеском воды, громкими голосами и смехом троих людей, которым завтра предстояло изменить этот мир.

@темы: марафон 2, C.C., Lelouch Lamperouge, Suzaku Kururugi

---

Гомен, за такую задержку

[LunAttik]

Название: Салат из одуванчиков
Автор:  LunAttik
Бета: я и ворд
Жанр: недохумор
Рейтинг: джен
Пейринг: Лелуш, Шицу, Джеремия
Предупреждение: писалось ЭТО очень тяжко, с очень большим скрипом и я всё равно недоволен
Таймлайн: R2, после того, как Джеремия примкнул к ОЧР
Дисклеймер: не моё и не надо

Шицу, проходя по коридору в одной из баз ОЧР, услышала крики из-за одной из дверей. Мельком оглянувшись, она подошла к закрытой двери и приложила ухо к её гладкой поверхности. Слышимость тут же улучшилась. Один голос она узнала в тот же момент, как коснулась двери. Лелуш. Но почему-то ей казалось, что тут что-то было не так. Обычно спокойный принц сейчас не просто орал, он издавал какие-то, просто нечеловеческие вопли. Второй голос был ему под стать. Они прямо захлёбывались своими слюнями в попытках перекричать друг друга.
Данная ситуация заинтересовала Шицу.
«Ну, хоть как-то развлекусь, а то тут можно сдохнуть от скуки. И это при том, что я бессмертная. Хоть прямо сейчас в гроб ложись»,- подумала она и толкнула дверь.
Перед ней открылась картина Саврасова «Грачи прилетели». Причём, похоже, надолго.
Лелуш стоял в костюме Зеро, без шлема. Вместо шлема была шапочка повара. В переднике. В руке у него была металлическая ложка, с которой капало масло. Его лицо было пунцовым от того, что он кричал просто не своим голосом на своего собеседника.
Напротив него стоял Готвальд, тоже в переднике, тоже в шапке повара и тоже пунцовый от натуги. В руке у него, правда, был нож. А перед ним лежали яйца, орехи, мёд, сметана, уксус, какие-то специи и пучки с какой-то зеленью.
На вошедшую своим бесшумным, несмотря на каблуки, шагом Шицу эти двое обратили столько же внимания, сколько обращают внимания на комара в соседней комнате, когда смотришь любимую передачу по телевизору. То есть можно сказать, не заметили вообще. Они продолжали орать и нести какую-то неурядицу:
-Да как можно так относиться к этому делу! Это просто недопустимо!...
-Это я-то легкомысленно отношусь!? Да я знаю как минимум 5 решений для этого вопроса! Так что не надо мне тут заливать, про какую-то там…
-Я тебе дам какую-то ТАМ! Это старинный семейный рецепт!
Тут в комнате повисла тишина, но накал страстей продолжал иметь место между этими двумя. Шицу решила воспользоваться этой передышкой и начала действовать:
-Ну, и чем же вы вдвоём тут занимаетесь?- спросила она своим насмешливым голосом.
Лелуш от неожиданности выронил ложку, которая со звоном упала на стол, и несколько капель масла полетело на белоснежный передник бывшего принца. На его лице застыло выражение изумления вперемешку со страхом. Изумление от того, как Шицу прокралась сюда незаметно, а страх от того, что она опять начнёт в своей манере высмеивать его действия. Готвальд же лишь сдвинул бровь к переносице и поджал губы. Он не любил эту женщину, так как из-за неё его госпожа императрица Марианна погибла и понеслась вся эта кутерьма. Он не любил её, хотя и не мог не понимать, что она так же необходима Лелушу, как воздух.
Лелуш тем временем пытался придумать что-нибудь правдоподобное на вопрос ведьмы, так как сказать правду он отказывался наотрез. Она его засмеет, и долго ещё будет вспоминать ему это.
-Ну, это… Как бы тебе сказать…- начал было Лелуш, но его мозги наотрез отказывались искать выход из ситуации.
Шицу смотрела на его потуги с ещё большим интересом. В её глазах читался интерес хищника к жертве. Видно было, как она еле сдерживается, чтобы не сказать прямо сейчас что у неё на уме, а подождать и получить от этого гораздо больше удовольствия. Вид смущённого и раздражённого Лелуша приносил ей гораздо больше удовольствия, чем даже пицца.
Лелуш бросил жалобный взгляд на Готвальда. Джеремия же уставился на носки своих ботинок. Ему было как-то всё равно.
Шицу решила сделать следующий ход и подойти к самому интересному:
-Ладно, что вы делаете, я вижу. Всё-таки, салат из одуванчиков не такое уж и редкое блюдо. Но зачем вы это делаете?- она прямо таки лучилась от счастья, когда задавала этот вопрос. Она впилась жадным взглядом в лицо своего напарника, веселясь от того, как он попеременно то краснел, то зеленел, меняясь в лице в попытках что-нибудь придумать. Но ситуация была такая, что что бы он ни говорил, сразу было бы понятно, что он врёт. В итоге Лелуш сдался и решил сказать правду.
-Мы поспорили с Джеремией, кто сможет приготовить лучший салат из одуванчиков,- ответил он, потупив взор.
Она широко и довольно улыбнулась от вида поверженного Лелуша и решила немного сбавить напор. Она присела на стул рядом с кухонным столом и практически улеглась на него, положив голову на свою руку.
-И кто же должен был его отведать, чтобы определить победителя?- продолжила она допрос.- Карен? Тодо? Ракшата? Или, может быть, Тамаки?
На лице Лелуша проскользнула тень недоумения.
-Кто?- переспросил он.- По-моему, это очевидно. Ты, конечно же.
На лице Шицу тут же появилась горькая мина, говорящая о том, что интерес к разговору у неё пропал в тот же момент, как ей предложили отведать эту «еду».
Она медленно встала, пошла к выходу и остановилась у дверного проёма:
-Уж кто-кто, а ты-то, Лелуш, должен понимать, что единственный вариант, при котором бы я стала есть одуванчики, так это если бы ты добавил их в пиццу. А так, в любом другом случае, победа сэру Готвальду обеспечена.
И вышла.
Лелуш даже поперхнулся от такого заявления. Он повернулся к Готвальду и сказал:
-Да хватит так ухмыляться! Найдём кого-нибудь более беспристрастного для судейства. И всё же, я тебе говорю, использовать мед в салате – это бред!...
А всё ещё улыбающаяся Шицу продолжала свой путь по базе ОЧР в поисках развлечений.

@темы: Jeremiah Gottwald, марафон 2, Lelouch Lamperouge

---

[Гиасс]

Второй марафон уже давно кончился, но в связи с отсутствием Главного руководителя, итоги не подводились. ^^" Но он вернулся и увидел, что нужно еще время. Можно уже поздравить четырех человек - Red_Squirrel, Зюнька-тян, gerrhonotus и Альнаира - с финишной прямой! Но так же есть еще несколько участников, которым надо совсем чуть-чуть! *_* Поэтому я даю время до субботы, в которую будут вывесены результаты всех участников. Так что кто хочет подтянуть долги - вэлкам!

@темы: марафон 2, организационное

---

Меееедленно закрываю долги

[tindolini]

Тема №9: Уроки мужества
Автор: Lost Colors
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Пейринг: Лелуш/Сузаку/С.С.
Дисклеймер: всех имеют Санрайз, Кламп и алфавит, мои только пальцы.
Предупреждения: не пугайтесь, если вы не поняли половину метафор в этом странном тексте. Я сам их не всегда понимаю.

А это уже пост-реквием

Шицу, появившаяся в комнате не более двух минут назад, радостно рылась в шкафах, заглядывала во все ящики стола по очереди и придирчиво щупала матрас. Всё это, напрочь игнорируя немой вопрос в глазах Сузаку.
- Хорошо живешь, - вынесла вердикт она, плюхнувшись на кровать.
- И это ты называешь жизнью? – Куруруги говорил тихо, почти шепотом.
Ведьма прищурилась.
- У тебя хватило смелости убить его, но смелости жить не хватает?
- Это моё наказание.
- Нет, это твой личный бред!
Неожиданная вспышка гнева у всегда спокойной, если не сказать пофигистичной, Ведьмы не могла не изумлять.
- Но Лелуш…
- Он всегда врал тебе, ведь так? И в этот раз тоже, - Шицу нервно накручивала прядь волос на палец. – Он хотел, чтобы ты жил, правда, хотел. И чтобы ты наслаждался этой жизнью.
Грустная улыбка Зеро заставила её замолчать.
- Ты за этим сюда пришла?
- Вообще-то нет. Как Нанали?
Сузаку не стал удивляться такой заботе.
- Лучше. Ей уже почти перестали сниться кошмары.
- А тебе?
Вздох.
- А я стараюсь спать поменьше.
Понимающе улыбнувшись, Шицу попыталась обнять Сузаку, но тот перехватил её руку и коротко покачал головой.
- Если это всё, то, пожалуйста, уходи.
- Ещё нет. Где твой кошелек?
И снова Куруруги не удивился. В поступках Ведьмы никогда не было логики, что безумно раздражало Лелуша. Ничто не изменилось. Почти.
Он протянул требуемое.
- Так-так-так…
Сияя ничуть не хуже, чем вспышка Фрейи, Шицу извлекала из незаметного кармашка кошелька фотографию. Сузаку чуть покраснел.
Снимок был сделан в одном из десятков придорожных ресторанчиков, где они пережидали непогоду или просто утоляли голод, пока добирались до столицы. Лелуш, как всегда серьезный, Сузаку, судя по выражению лица, прикидывающий какую сумму они уже проели, и Шицу, губы испачканы соусом, на лице хитрая ухмылка.
- Так мило, что ты хранишь мою фотографию.
- Я хотел тебя вырезать, но получалось криво, - Сузаку старался говорить как можно равнодушнее.
- Ну я так и поняла.
Она вернула кошелек владельцу (правда незаметно вытащила пару купюр, на пиццу).
- А теперь мне пора. Ещё увидимся, мальчик. Надеюсь, в нашу следующую встречу, ты научишься не бояться подаренной тебе жизни.
Сузаку ничего не ответил.
- Сделаю вид, что ты попрощался, - Шицу остановилась в дверях и добавила совсем другим, тихим и печальным голосом. – Знаешь, Сузаку… Лелуш всегда любил собак больше, чем кошек. Особенно преданных беспородных дворняг.
А вот это было неожиданно. Сузаку обернулся, но, разумеется, Ведьмы уже не было.
- Гав-гав, - ответил он в пустоту. – Спасибо.
И, кажется, мужества в нём стало чуть больше.

@темы: марафон 2, C.C., Lelouch Lamperouge, Suzaku Kururugi

---

- 10 -

[Alnaira]

Тема №10: салат из одуванчиков
Автор:  Альнаира
Жанр: общий и драма заодно примазалась
Рейтинг: PG
Персонажи: Шнайзель, Кловис и все-все-все
Дисклеймер: Танигучи и Санрайз - наше все
A/N: глобальная AU, OOC, упоминание смерти персонажей и сбыча мечты аффтора Временно небечен

Счастье, в основном, не удовольствие, в основном – это победа.
Э. Фосдик

Поднимается на золотых солнечных крыльях блистательный Пендрагон, столица могущественной Британской Империи. Ветер несет цветочные лепестки по улицам города, чинно движутся дорогие экипажи с разряженными аристократами внутри. Возвышается над столицей белоснежная громада императорского дворца.
В день летнего солнцестояния проходит коронация девяносто девятого правителя великой державы. Шнайзель Британский занимает выигранный им престол.
По дворцовым залам рассредоточены гвардейцы, каждый из них трясется над безопасностью монарха и членов его семьи, а в малом тронном зале проходит незапланированная церемония.
Голос первого принца Кловиса спокоен и строг:
— Юфемия Британская! Властью данной мне Богом и императором я посвящаю тебя в губернаторы Зоны 11. Клянешься ли ты быть равно справедливой ко всем своим подданным, управлять мудро, не допуская конфликтов и принося пользу Священной Британской Империи?
— Клянусь, - восторженно отвечает принцесса; глаза её лучатся счастьем.
Мы победили, думает она, улыбаясь. Лишь одно омрачает радость Юфемии – гибель старшего брата, принца Одиссея, убитого при бомбардировке Каира войсками Евросоюза. Некоторые придворные до сих пор облачены в траур. Всем им искренне жаль Одиссея, ведь он собирался вообще отказаться от титула первого принца и жить в своем любимом поместье на берегу Тихого океана. Жениться, наконец, на «простолюдинке», которую любил вот уже много лет.
Она была на его похоронах, враз подурневшая от горя. Ей перешло все имущество Одиссея, но несчастную женщину ничто не волновало. Казалось, она была готова совершить самоубийство… Но лучшие врачи Британии не позволят ей этого сделать.
Вместо брата от титула отказалась Гвиневра, ныне просто графиня Арундел.
— Показушник, - усмехается Корнелия; на ней мундир главнокомандующего имперскими войсками, ноет свежий шрам, изуродовавший спину.
— Вовсе нет, - тут же парирует Кловис. – Как старший брат, я обязан помогать младшим и наставлять их на путь истинный… Ты же не против, Юффи?
— Тебя бы кто наставил, - беззлобно говорит первая принцесса.
Юффи тут же затевает шутливый спор, и вот уже все трое смеются, будто и не было многомесячной борьбы за престол, чуть не вылившейся в гражданскую войну. В конце концов, сегодня праздник, и главный виновник торжества спрашивает, в глубине души до сих пор не веря в произошедшее:
— Мы правда победили?
— Да, ваше величество, - отвечает Канон Мальдини и добавляет: - Пора.

*

Это уже где-то было – человек и раскинувшееся перед людское море. И тишина.
Тишина стоит над бело-золотым Пендрагоном; весь мир не сводит глаз с экранов телевизоров, следя за каждым движением нового императора. По толпе проносится вздох – Шнайзель опускается на колени перед архиепископом Пендрагонским, держащим в руках корону, главное сокровище покинутых Британских островов.
Юфемия беззвучно повторяет за стариком слова, Корнелия едва заметно улыбается, а Кловис… На миг ему кажется, что на голове брата корона из солнечных лучей, как же символично, черт возьми. Он смотрит, затаив дыхание, но мысли его далеко.
Кловис вспоминает, как они ждали Юффи, перевозившуюся на своем самолете чертежи, которые впоследствии чуть не стоили ей жизни. Она была вне подозрений – еще бы, дурочка-принцесса, наивно хлопающая ресницами, - но после уничтожения одной из баз Культа Гиасса отец ясно дал понять, что ему все известно. В ликвидации принимала участие зеленоволосая ведьма, которую Шнайзель представил как бывшую соратницу покойной Марианны. Она погибла при взрыве, прекрасно зная, на что идет.
Кловис вспоминает, как сорвался на Мальдини, решившего заболтать их насмерть, обещая засунуть ему в глотку салат из одуванчиков, если тот не заткнется. Потом долго извинялся, успокоившись, а Канон говорил, что все в порядке, мол, нормально все это, и начал нести еще какую-то чушь про модные придворные диеты. Они трое были готовы обсуждать, что угодно, лишь бы не думать: удалось или нет, успела или засекли…
Юффи повезло. А потом Корнелия бросила верные им войска на отцовское убежище. Тогда, казалось, вся Британия поднялась против Чарльза: массово арестовывались его сторонники, уничтожались последние храмы Культа… Кловис никогда не спрашивал у Шнайзеля, как тому удалось убить отца. Да он бы и не ответил.

*

Толпа замирает почтительно и разражается радостным криком. Девяносто девятый император Британии Шнайзель произносит свою первую в новом качестве речь, и некоторые сентиментальные дамы украдкой вытирают слезы.
Потом уже, во дворце, Ллойд Асплунд похищает Юфемию, говоря ей что-то о своем протеже. Вы же будущий губернатор, улыбается граф, вы должны с ним познакомиться. Он одиннадцатый, кажется, этот пилот, но близок день, когда оккупированным странам вернут их прежние названия, и они вздохнут чуть свободнее.
Впрочем, на этом все и закончится. Британия – огромная паутина, а колонии её – плененные мухи; их не отпустят, если, конечно, император не стремится развалить свое государство.
Шнайзель их тех, кто удержит её от медленной смерти и не допустит войны с Китайской Федерацией, чтобы там ни говорили. Но даже сейчас, после коронации, видно, что он устал. Кловис посылает за чаем и внимательно смотрит на брата; они сидят в старом кабинете Шнайзеля, и все тут напоминает о прошлом, которое уже потихоньку начало пылится.
— Можно вопрос?
— Конечно.
— Ты счастлив? – спрашивает Кловис тихо и очень серьезно.
Вместо ответа Шнайзель подходит к нему, обнимает, и чувствуется в этом всем какое-то запоздалое облегчение.
— Ты даже не представляешь, насколько, - говорит он точно таким же голосом.
Кловис не видит его лица, но отчетливо знает, что Шнайзель не улыбается. Он искренен, и это немного пугает. Что же там случилось? Что?..
Я не хочу знать, думает Кловис и с радостью цепляется за эту мысль. Спустя несколько минут он уже отчаянно себе верит. Шнайзель благодарно целует его в висок.
А на другом конце света, в Зоне 11, старый лорд Эшфорд кладет цветы на могилы Лелуша и Наннали Британских, погибших более десяти лет назад.
Он думает, что через месяц будет свадьба его внучки Милли с графом Асплундом, и пусть только этот помешанный на найтмерах слепец попробует сбежать… Хотя, мисс Круми обещала посодействовать, вспоминает Эшфорд, и улыбается.

@темы: Schneizel el Britannia, Clovis la Britannia, марафон 2

---

[gerrhonotus]

Тема №10: Салат из одуванчиков.
Автор: gerrhonotus
Рейтинг: PG.
Жанр: романс, флафф, сопли-слезы.
Персонажи/Пейринг: Лючиано/Моника.
Дисклеймер: все права зажаты законными владельцами.

- Значит так, дорогой мой, - Моника подиумной походкой влетела на кухню. - Поскольку у нас теперь будет малыш, я сажусь на диету, а ты садишься вместе со мной, чтобы мне не было скучно.
Моника тут же села, но не на диету, а на колени к бывшему мужу, и легонько клюнула его в переносицу.
- Диета для меня - это, как я понимаю, сок лука-порея, салат из одуванчиков, шашлык из подорожника и, о боже мой, никакой выпивки? - выдавил Лючиано.
- Именно.

На прошлой недели тест на беременность дал положительный результат, и с этого самого момента Крушевски будто крышу снесло: она совершенно забыла про военную службу, подсадила всех знакомых на овощную диету, без конца просила родственников, друзей и каких-то вообще странных людей погладить живот "на счастье" и рвалась покупать будущему ребенку одежду пеленки, коляки, бутылочки и детское питание. Лючиано удерживал ее от покупки тем, что с полом будущий отпрыск так и не определился, но вот с бутылочками было гораздо сложнее.

На диете Брэдли рассчитывал протянуть этак месяца два, но не выдержал и двух неделей.
- Моника, мне надоели одуванчики. Я есть хочу, - заныл Лючиано ровно через тринадцать дней после начала пытки.
- Зелень очень полезна и питательна, - откликнулась девушка, шинкуя сельдерей для супа.
- И, поскольку я очень хочу есть, я зашел сегодня в Макдак и купил съедобную гадость, - Лючиано извлек из бумажного пакета коробочку с Бигмаком.
- Нет! - закричала Моника и, оставив сельдерей, понеслась в гостиную. - Нет! Даже не смей открывать...
Лючиано демонстративно извлек сэндвич из коробочки.
- Не смей есть...
Лючиано откусил большущий кусок.
- НЕ СМЕЙ ПОЛУЧАТЬ УДОВОЛЬСТВИЕ!
- Ммм... - сказал Лючиано и заработал пощечину.

- Эй! - взвыл он. - За что?
Моника понеслась в свою комнату, а Брэдли кинулся в погоню.
- Мона, ну, прости, я больше не буду есть Бигмаки, - Лючиано чуть приобнял ее за талию.
- Ешь, что хочешь, только не при мне, - Крушевски готова была разрыдаться.
- Хорошо, хорошо, - Лючиано нежно поцеловал жену. - Пойдем на кухню, и я помогу тебе приготовить сельдереевый суп.
Моника кивнула. Перемирие было заключено.

@темы: марафон 2, Luciano Bradley, Monica Krushevsky

---

[gerrhonotus]

Тема №9: Уроки мужества
Автор: gerrhonotus
Рейтинг: внезапно R!
Жанр: романс, ангст, кроссовер.
Персонажи/Пейринг: Лючиано/Моника; зателся Сузаку и Ник Джордж.
Дисклеймер: CG у Танигучи, DSM у Краузе.

Мужество. Честь. Достоинство. Лючиано как-то всегда плевал на эти моменты, во всяком случае, во время напряженных военных действий - точно. Главное - сохранность пилота и машины, и, судя по тому, что Брэдли жил и здравствовал на свете, с основными задачами он справлялся неплохо. Но стоило ему забить на эти понятия в личной жизни, - и это чуть не лишило его такой жизни совсем.

- Возможно, Брэдли не донес какие-то бумаги, - в телефонной трубке Моники бубнил голос Ника Джорджа, личного адвоката королевской семьи, иногда помогавшего уладить семейные проблемы четы Крушевски-Брэдли. - Факт в том, что официально вы еще замужем. Документы на развод до конца не оформлены.
- Как?! Ник, вообще теперь ничего нельзя сделать.
- Позвони Лючиано и скажи про бумажки.
Телефон так необходимого Монике абонента сейчас не отвечал, и, подумав, она отправила ему несколько гневных сообщений.
Лючиано их так и не увидел - мобильник разрядился утром, и Брэдли попросту про него забыл. Вернувшись домой вечером он застал Монику в ее комнате, рыдающую и собиравшую вещи - на полу стояло два огромных чемодана.
- Моника, что происходит? - Лючиано немного ошалел.
- Как что? - заревела Крушевски и швырнула в него какую-то майку. - Ты! Не предоставил! Документов! На развод! Ты меня не любишь и не хочешь со мной развестись!..
Лючиано знал, что ему стоит поучиться мужеству у жены. Их всегда объединяла паническая боязнь ЗАГСов и нотариальных контор, но Моника не струсила и отнесла туда все необходимые бумаги. А он, Лючиано, струсил.
Он извлек из комода какую-то папку, подошел к заплаканной девушке, встал на одно колено, протянув папку, и объявил:
- Моника Крушевски, я хочу в тобой развестись.

Через два дня Ник Джордж отдал им все документы, торжественно объявил их бывшими мужем и женой и пояснил, что теперь они могут делать друг с другом все, что хочется.
Сузаку, присутствующий на церемонии развода, тут же радостно подлетел к Крушевски, глазами-ушами-руками подавая знак, что приглашает ее в кафе. Лючиано показал ему кулак, и Моника тактично объяснила, что теперь, после развода, бывший муж вновь обрел для нее некую привлекательность, и, увы и ах, они с Куруруги больше не могут быть вместе.

В тот день они впервые занялись любовью (предыдущие разы, по мнению Лючиано, были только "банальным сексом").
- Слушай, а какого черта ты замуж выходила-то? - вопросил Брэдли, закуривая.
- Просто хотелось узнать, как это, замужем, - ответила Моника. И тихо добавила, прижавший щекой к его шее:
- Брэдли, я хочу ребенка.

@темы: марафон 2, Luciano Bradley, Monica Krushevsky

---

Тема №10

[Red_Squirrel]

Название Vacanze Romane
Тема №10: Салат из одуванчиков
Автор:  Red_Squirrel
Бета:  Tadanori
Рейтинг: G
Жанр: романс
Персонажи/Пейринг: Дитхард/Кагуя
Дисклеймер: Если бы я была Танагучи и владела бы Санрайзом и Клампом, то какого бы я писала фики да еще и на русском?
Таймлайн: приблизительно 3,5 года после Реквиема. AU
A/N: Текста даже больше чем в 7 теме. Можете только порадоваться что марафон закончился.


- А теперь, principessa, посмотрите пожалуйста направо, - активно жестикулируя, завопил на весь салон Паскуале Руоте. – Мы проезжаем мимо острова Тиберино.
Кагуя послушно прильнула к окну, пытаясь увидеть очередную достопримечательность.
- Вкратце, - продолжал вещать итальянец, не заметив, как в очередной раз чуть не заехал Дитхарду по лицу. – По легенде, это место возникло из ила и грязи, приставшего к трупу тирана Тарквиния Гордого после того, как восставшие римляне сбросили его в реку. Сейчас здесь стоит одна из множества церквей Рима – базилика Сан-Бартоломео, в которой, как считается, хранятся мощи апостола Варфоломея. Видите башенку? Это ее campanile – колокольня. А попасть на остров можно по двум древнейшим мостам города: с правого берега — по мосту Фабричо, а с левого — по мосту Честио. Сейчас он должен появиться.
Сумераги кивнула, любуясь открывшимся видом. Мутные воды Тибра омывали небольшой продолговатый островок, покрытый густой зеленью, из-за которой выглядывали плоские черепичные крыши и башенки каких-то зданий. Самой высокой была именно колокольня.
Рид мысленно закатил глаза. Если в начале транспортировки от аэропорта до гостиницы Кагуя еще прикидывалась, будто читает или хотя бы просматривает бумаги, то теперь она их совершенно забросила. Сумераги-химе просто наслаждалась импровизированной экскурсией. А Паскуале – рад стараться – сыпал фактами, легендами, подробностями. Всё бы ничего, но впереди этот проклятый саммит, от которого зависит многое, очень многое.
- По левую сторону мы оставляем район Трастевере, – опять взмахнул руками макаронник. – Здесь расположены уникальные проторенессансные церкви - Санта-Мария-ин-Трастевере и Санта-Чечилия-ин-Трастевере. Великолепные мозаики. Да и сам район интересен, если хотите увидеть средневековый Рим, principessa, вам необходимо его посетить. И какие там ресторанчики, словами не передать! Особенно советую Vecchio gatto. Только там по старинному семейному рецепту готовят великолепную пасту и лазанью, а еще обязательно закажите салат di dandelions, пальчики оближешь…
- Сеньор Руоте, боюсь, у нас не будет на это времени, - решил прервать чересчур шумного чичероне Дитхард. – У Сумерги-химе слишком много работы на саммите.
- Ох, как жаль, - расстроено протянул итальянский переводчик. – Это же Вечный Город… Ну хотя бы Сан Пьетро и Колизей вы увидеть должны.
- Это зависит не от нас, - отрубил бывший журналист, протягивая очередную порцию заметок начальнице. – Кагуя-сама, вам стоит прочитать это перед встречей.
- Да, Дитхард-сан, вы правы, - склонив голову на бок улыбнулась девушка, раскрывая пухлую папку.
***
Из музыкального центра, настроенного на радио, доносился задорный треп итальянского ди-джея. Не особо обращая внимание на звуковое сопровождение, Кагуя вертелась перед огромным, во весь рост, зеркалом. Старинная, украшенная хитрой резьбой рама, обрамляла тоненькую девушку, облаченную только в белое кружевное белье. Кагуя довольно улыбнулась.
Первый день в Риме прошел хорошо, даже очень – открытие саммита, представление делегатов, общие вопросы… Серьезная работа, ради которой они сюда и приехали, начнется завтра.
Она оглянулась на кровать, где валялись небрежно брошенные юбка и блузка. Скоро должны принести ужин, а потом и Дитхард подойдет – они собирались обсудить последние детали предстоящей «операции». Вот именно так, и не иначе. «Операция» - одновременно ударить по Британии в нескольких сферах. И никакого оружия – это уже прошлый век. Исключительно информация и экономика. Современные войны ведутся только так. Сумераги одела пышную юбку с оборками, застегнула блузку с рукавами-фонариками, завязала ленточки на босоножках.
Кагуя еще раз заглянула в зеркало. Смотревшая на нее из зазеркалья девушка показалась ей красивой и очень милой. Только улыбка была грустной, но к этому пора уже привыкнуть. Сумераги тяжело вздохнула и покачала головой. К сожалению, медицина не нашла еще лекарств от болей душевных. Но она сама виновата – очевидно же было, что Дитхарда на такую уловку не поймаешь. В конечном счете, Кагуя сделала хуже только самой себе. Неделю назад она почти призналась в любви и получила непреклонный отказ. А ей казалось, больней, чем на ее Дне Рожденья уже не будет.
Сумераги обняла себя за плечи и закрыла глаза, стараясь выкинуть из головы навязчивые образы старого сада, освещенного только танцующими светлячками. Лучше не вспоминать, как она полночи проплакала, кусая подушку и пытаясь заглушить рыдания. А на утро все так же беспечно улыбалась, словно ничего не произошло. Кагуя снова взглянула на свое отражение. «Поздравляю, химе-сама, - мрачно подумала она, - в вас, похоже, умерла гениальная актриса, и еще по всем признакам вы моральная мазохистка».
Другого внятного объяснения девушка не находила. Через неделю ей исполняется девятнадцать. И что самое обидное, не смотря на твердое решение задавить свою глупую влюбленность, она все так же по уши влюблена в Дитхарда.
Иногда, особенно в последнее время, ей казалось, что и Рид смотрит на нее теперь по-другому. И еще, девушка каким-то внутренним чутьем знала – Дитхард стал ее ревновать к неизвестному возлюбленному. Порой Кагую так и подмывало открыть британцу глаза, просто ради удовольствия видеть его реакцию, но она себя сдерживала. Это сожжет все мосты – вернуться будет невозможно. Ведь даже тогда, в саду Тодо, у нее все еще оставались лазейки, защищающие ее настоящие чувства.
Как быть дальше, она не знала. Можно было продолжать упорно осаждать Рида без особой надежды на результат. И тогда Кагуя рискует повторить историю Нагисы, заполучившей Чудотворца в тридцать лет. Можно было пойти на очередную хитрость – к примеру, на какой-нибудь пресс-конференции, когда Дитхард не сможет ничего отрицать объявить во всеуслышание, что она выходит за него замуж. И пусть тогда попробует отвертеться! Но тут на пути становились собственные принципы. Такой поступок равносилен принуждению, а Кагуя все еще надеялась на взаимные чувства. Был и третий путь, но он пугал девушку больше всего – просто оборвать этот затянувшийся фарс и отдалить британца от себя. Очередная народная мудрость: с глаз долой из сердца вон. Вдруг поможет?
Кто-то постучал в дверь, вырывая Кагую из невеселых размышлений. Наверное, ужин принесли.
***
- Вы полагаете, такое будут спрашивать? – Кагуя прочитала очередную подборку вопросов и варианты ответов на них. – Это же абсурдно!
- Никогда не знаешь, что придет в голову журналисту, - отозвался Дитхард, ковыряя очередное макаронное изделие. Ракушкоподобная паста упорно не хотела накалываться на вилку. – Это Италия – родина термина папарацци.
- Говорите на основе вашего собственного опыта? – ехидно полюбопытствовала Сумераги.
- В некоторой степени, - рассеяно ответил британец, поймав таки чертову макаронину. – Передайте, пожалуйста, соус.
- Прошу, - Кагуя протянула соусник, все еще погруженная в заметки. Дитхард улыбнулся, глядя на ставшую уже привычной картину. Вот она склонила голову набок и потеребила косичку, чуть нахмурилась, а затем тихонько хихикнула очередному пассажу – улыбка, словно лучик солнца. Подхватила, не отрываясь от папки, бокал с водой – в этом обыденном жесте столько врожденной грации. Рид с трудом оторвал взгляд от девушки и уставился в свою тарелку. Наверное, все дело в легком вине, а может, в атмосфере города или вообще в том злосчастном разговоре, о котором он старался не думать, но бурное воображение легко превращало эти привычные посиделки перед трудным рабочим днем в подобие семейной идиллии. Дитхард мысленно отвесил себе оплеуху. Глупости все это, глупости – он великолепно обходится без лишних людей, а Кагуя заслуживает большего, чем старый британец в качестве спутника жизни.
- О, Ками, - возмущенно воскликнула Сумераги, - Это не пресс-конференция после саммита, а какое-то интервью для женского журнала. С какой стати у меня завтра будут спрашивать про любимого дизайнера?
- Италия, химе-сама, - пожал Дитхард плечами.
Кагуя пробормотала что-то невнятное и отложила папку.
- Вы раньше бывали в Риме, Дитхард-сан? – неожиданно спросила она.
- Аэропорт - да, - улыбнулся бывший журналист. – Но на сам город у меня времени не было. Хотя один раз удалось посетить Милан.
- Понятно, - протянула девушка, разглаживая невидимые складки на скатерти. – И как вам столица моды?
- Неординарный и энергичный город. Я был там всего полдня, но впечатления очень яркие.
- А я вот первый раз в Италии, - улыбнулась Сумераги. – Жаль, что мы не можем подольше задержаться в Риме. – Она вздохнула. – Действительно, Вечный Город.
- Не волнуйтесь, Кагуя-сама, - улыбнулся Дитхард. - У вас будет еще возможность. После того как все закончится, выкроите пару недель – устроите себе нормальные каникулы.
- Да, кстати, - девушка очень серьезно посмотрела на Дитхард, - насколько я помню, за все время работы в Концерне вы ни разу не брали отпуск. Вы не японец и не должны следовать нашим традициям «не ставить компанию в неловкое положение». Вы как никто другой заслужили это.
- Случая не было, - отмахнулся Рид. – Да и как я могу оставить вас одну? Но, наверное, если вы устроите себе каникулы в Риме, я буду рад составить вам компанию. Паскуале слишком хорошо расписывал свой город.
- Не надо, - тихо попросила Кагуя, опуская взгляд. – Вы не должны везде меня сопровождать. У вас, должно быть, есть свои дела. Например, Ракшата-сан будет рада вас видеть.
- Мне это не в тягость, - не обратив внимания на смену настроения собеседницы, улыбнулся Дитхард. - Любой город веселее изучать вдвоем. А лучшей компании для посещения музеев мне трудно представить.
- Дитхард-сан, - девушка скомкала салфетку на коленях, - я могу задать вам вопрос личного характера?
- Гхм, - прочистил горло бывший журналист, - если вы уверены что хотите его задать. – Ничего более умного Дитхард придумать в ответ не смог.
- Зачем вы все это делаете? – Сумераги великолепно умела поставить его в тупик.
- Что именно, Кагуя-сама?
- Зачем вы помогаете мне, зачем тратите свое время и здоровье, разбираясь с обязательствами, к вам никакого отношения не имеющими, зачем вам это все?
- Потому что я нужен вам, - просто ответил Рид, вспоминая один давний разговор в поликлинике.
Тогда ее слова помогли ему найти почву под ногами, дали новую цель и наполнили жизнь смыслом. Если подумать, теперь его жизненное кредо легко умещалось в искренних словах одной глупенькой девочки, которая даже не представляла, насколько важным было ренегату со стажем услышать: «Вы нужны мне».
- Это не ответ, - отрезала Кагуя, - вы и ваши таланты нужны многим. И Тодо-сану, и Ракшате-сан, и ОЧР, и даже принцу Шнайзелю и графу Мальдини, да мало ли кому!
- В основном им нужны мои умения, как вы справедливо отметили, Кагуя-сама, - пожал плечами Дитхард.
- Но не Ракшате-сан, - возразила девушка.
- Зато вам нужны и мои таланты, и моя поддержка, химе-сама. – покачал головой бывший журналист, проигнорировав последние слова своей принцессы. - Так что приоритет все же за вами.
- И вас это устраивает? – Кагуя задумчиво смотрела на Рида. – Из-за работы в Концерне у вас нет возможности привести в порядок вашу собственную жизнь, вы все время помогаете мне, терпите мои капризы и глупости.
- Вполне, - честно ответил мужчина. – Только я не могу понять, почему вас это так расстраивает.
- Это естественно, - пожала плечами Сумераги. – Вы моя правая рука уже столько лет, а я до сих пор не понимаю, что движет вами, если даже предполагаемый отпуск вы собрались провести со мной, хотя у вас появилась бы редкая возможность отдохнуть от меня.
- Ах, это, - Дитхард облегченно вздохнул. Сказать по правде, он уже испугался, что повторится тот злосчастный разговор. – Мне нравится ваша компания.
- Понятно, - девушка опять опустила взгляд. – Скажите, а вам хотелось бы, чтобы так было всегда? В смысле, вам хотелось, чтобы все так и оставалось?
- Да, наверное, - ответил бывший журналист. – Но это весьма эгоистично. Ваша жизнь не должна ограничиваться только работой и учебой.
- Ясно, - прошептала девушка, опять взявшись за папку. – Вы нисколько не меняетесь Дитхард-сан, - невесело хмыкнула она. – Есть вещи, в которых вы, как обычно, ничего не смыслите. – И игнорируя удивленный взгляд Рида, она снова принялась изучать бумаги.
***
- Мариа Агредженто из Gala Milano, леди Сумераги, Вас неоднократно называли одной из самых стильно одетых сеньорит мира, наши читатели были бы рады узнать, каких дизайнеров вы предпочитаете и чем руководствуетесь в выборе одежды.
Кагуя почувствовала, как у нее дернулся глаз. Похоже, итальянских репортеров интересовало буквально ВСЕ, начиная от расценок на сакурайдат и заканчивая ее мнением по поводу нового платья Императрицы Наннали. Мысленно поблагодарив Дитхарда, который куда-то подевался, за предусмотрительность она дала развернутый ответ с экскурсом в историю, примерами и информацией о современным положением дел на японском рынке моды.
- Сеньоры, есть еще вопросы, - звонким голосом спросил Паскуале. – Да, сеньор, прошу.
- Майкл Керис, New-Amsterdam daily, - поднялся чем-то безумно знакомый британский репортер. Кагуя нахмурилась, пытаясь припомнить где же раньше видела его. Ах да, пресс-конференция на шахтах Синусима. Кажется, это он жаждал указать Тодо-сану его ошибки в воспитании подопечной. Ну-ну, посмотрим, что будет на этот раз.
- Я вас помню, мистер Керис, - почти ласково пропела она, радушно улыбаясь. – С нетерпением жду ваших вопросов.
Журналюга сверкнул глазами, но улыбнулся очень пакостной улыбкой.
- Леди Сумераги, - заговорил он. – Вас называют самой богатой невестой мира. Причем ваше богатство, в отличии от состояния Императрицы Британии или Тьян Цзы принадлежит именно вам, а не японскому народу. В связи с этим, я думаю, многих из моих коллег, как и меня, интересует вопрос, есть ли претендент на вашу руку и сердце. И если есть, то каковы его отношения с вашим первым помощником – мистером Ридом, ведь уже не один год ходят слухи что вас связывают совсем не дружественные отношения.
Кагуя на мгновение окаменела. Ну ничего себе… Даже придумывать ничего не надо, вот он шанс провернуть ту махинацию, и пусть Дитхард попробует что-то потом возразить.
- Ммм, какой интересный вопрос, - мурлыкнула она. – Видите ли, у меня давно было желание поделиться с журналистами радостной новостью. – «О, Ками, что я творю», - мелькнуло у девушки в голове. – Наверное, самое время. Я собираюсь выйти замуж.
Журналисты мигом зашептались. Множество ушей и записывающих устройств ловили каждое ее слово. «Я нужен вам», - внезапно подсунула память ей воспоминание о вчерашнем разговоре. Да, действительно нужен, как воздух, вода и солнце. Почему же не видит и не хочет этого понимать? И ведь она ему тоже нужна, иначе бы Дитхард с упорством, достойным лучшего применения, не тратил бы свое время и силы на ненужный лично ему Концерн. И уж тем более, пожелай он и Ракшата в серьез не разлучаться, они что-то бы да придумали, а не встречались бы от случая к случаю, когда Чаула заезжала в Японию или когда бывший журналист проездом попадал в Индию. Так почему бы чуть-чуть не помочь себе? Девушка посмотрела на журналистов, которые как свора голодных псов ждали подачки.
- За кого же, леди Сумераги? - просто сгорал от любопытства задавший вопрос Керис.
- За вас естественно, - неожиданно выдала Кагуя. - Вы так обеспокоены моей личной жизнью, что, думаю, вы отлично в нее впишетесь. Всегда мечтала иметь такого мужа. – Грубая и идиотская шутка, но красноречие ее подвело. Хотя сама виновата. Стрелять можно только когда больше ничего не остается. Она не может так поступить с Дитхардом. Просто не может.
- Э, леди Сумераги, - британец побледнел. По залу пронеслись смешки.
- Мистер Керис, я не люблю когда мне задают вопросы, связанные с моей личной жизнью и близкими людьми. На то это и личная жизнь. Я уверена, что есть вещи, которые нельзя выносить на публику. Любовь и отношения с моими друзьями как раз относятся к таковым. Сделаю редкое исключение и отвечу на ваш вопрос, чтобы больше не повторяться. Если вам интересно, то да, мое сердце не свободно, но больше вы нечего не узнаете. А что касается моих отношений с мистером Ридом, то он мой самый близкий друг и помощник. И всевозможные спекуляции, которые позволяют себе ваши коллеги, отвратительны.
Немного резкий, но уверенный ответ сорвал бурю аплодисментов итальянцев. Британец сполз обратно в кресло.
- Сеньоры, прошу ваши вопросы, - улыбнулась Кагуя.
***
На Дитхарда лучше было не смотреть. Естественно, злился за ту идиотскую выходку. Но пока Рид молчал. Надо полагать, ждал, когда они останутся одни. А Паскуале в упор не понимал никаких намеков и в красках описывал великолепную пресс-конференцию.
- Благодарю, сеньор Руоте, я все понял, - сухо бросил бывший журналист. – Но нам пора в гостиницу.
- О, замечательно, сеньор Рид, - активно зажестикулировал итальянец, - Думаю, не будет большой беды, если мы проедемся немного по городу – мне очень хочется показать principessa Сан-Джиовани-ин-Латерано и Санта-Скала…
- Нет, - резко ответил Дитхард. – Мы едем в гостиницу. До завтра, сеньор Руоте. - И прежде чем Паскуале успел что-то сказать, ухватил Кагую за руку и потащил к ожидающей их машине.
- Это было грубо, - заметила Сумераги, поудобней устраиваясь на кожаных сидениях и любуясь позолоченными закатным солнцем улицами столицы Италии. – Паскуале очень старается показать нам Рим, а вы так неблагодарны.
- Конечно, он старается, особенно на своей работе по совместительству, - отрезал Дитхард. – Не удивлюсь, если Руоте еще и погоны носит.
- Но даже если он за нами следит, это не мешает ему любить родной город, – парировала Кагуя. – Вы чем-то недовольны, Дитхард-сан?
- Да, - Рид раздраженно отшвырнул папку в сторону. – Что это было?
- Что именно? – невинно похлопала глазами девушка.
- Не прикидывайтесь, Кагуя-сама, - Дитхард явно был не в духе. – Ваш ответ Керису. Вы представляете, что может выйти из вашей неудачной шутки?
- Ничего смертельного, Дитхард-сан, - все поняли, что это была шутка. И это избавит меня от необходимости отвечать на подобные вопросы.
- Попрошу в дальнейшем воздержаться от подобных выходок. – Дитхард устало откинулся на спинку сиденья. – Всегда найдутся люди, которые могут превратно истолковать случайные слова и пустить вашу репутацию под откос. Особенно сейчас, когда мы должны быть предельно осторожны. Как бы нам не пришлось расплачиваться за ваши слова.
- За все в этой жизни приходится платить, - очень по-взрослому ответила Кагуя, отворачиваясь к окну. На какое-то время в салоне воцарилась тишина, нарушаемая только звуками оживленной городской улицы. Впрочем, это не продлилось долго. Спустя всего несколько минут автомобиль замедлил свой ход, а потом и вовсе остановился. С улицы доносились ругань и клаксоны других машин.
- Похоже что-то случилось, – констатировала очевидное Кагуя. Дитхард фыркнул и обернулся к водителю на переднем сиденье.
- Что произошло?
- La congestione del traffico, Seniora, - только и развел руками итальянец. - Авария.
- Похоже, мы застряли, - сообщила Сумераги, посмотрев на дорогу позади них. – За нами уже целая очередь.
- Это долго, - продолжил водитель с жутким акцентом, выглянув в окно. Рид даже пожалел, что рядом нет Паскуале. – Три машины перекрыли всю дорогу, polizia только начали.
- Мы можем это объехать? - раздраженно спросил бывший журналист.
- Нет, сеньор, не можем. Вернуться назад не тоже можем.
Дитхард мысленно выругался.
Кагуя хитро улыбнулась, словно ей в голову неожиданно пришла замечательная идея. Игнорируя удивленный взгляд Рида, она открыла дверцу машины и выскользнула на залитую солнцем улицу.
- Химе-сама! – Дитхард в мгновение ока очутился на ее сидении и поймал девушку за запястье. – Вы что задумали?
- Если мы уже и так застряли посреди пробки, и не можем добраться до гостиницы, то почему бы не прогуляться по городу, - пожала плечами девушка. – Смотрите, - она махнула свободной рукой куда-то в сторону, - Там указатель к фонтану Треви.
- Кагуя-сама, - Дитхард и не думал отпускать хрупкое запястье. – Это неразумно.
- Почему? – Сумераги попыталась вырвать руку. – Отпустите, я никуда не убегу.
- Прошу прощения, - мужчина выпустил тоненькую ручку, выходя из машины. – У нас нет на это времени.
Он облокотился об открытую дверцу автомобиля и оглянулся. Сзади и по бокам сплошной ряд – для габаритного лимузина нет ни единого шанса выскользнуть из тисков пробки. Впереди завал из трех покореженных машин. И, судя по всему, даже представители страховых компаний не добрались до места происшествия.
- Мы все равно стоим, Дитхард-сан. Половина нужных материалов в гостинице, – девушка склонила голову на бок. - Если время пропадает, то почему бы его не использовать с толком? Дитхард-сан, это ведь ненадолго, - она просительно сложил руки. – Мы все успеем.
- Хорошо, Кагуя-сама, - покачал головой Рид, - пойдемте, полюбуемся на фонтан Треви. – Он сунул голову в салон машину, забрал папку с бумагами с сидения, и условившись с водителем, чтобы тот держал их в курсе событий, присоединился к своей начальнице.
Кагуя, радостно улыбнувшись, ухватила Дитхарда за рукав и потащила через всю заполненную гудящими машинами улицу. Они нырнули в узкий переулок под указателем.
Ленивый итальянский вечер медленно наползал на город, тени становились длинней, жара потихоньку спадала. Но людей меньше не становилось. Коренные жители, похоже, только сейчас выходили на улицу, а туристам, приехавшим полюбоваться на величественный город, любая погода была нипочем. В пестрой и многоязыкой толпе на них и внимания не обращали. Даже кимоно Сумераги никого не удивляло – вон побежала группа из ЮАР в диковинных цветных балахонах. Так что довольно скоро Дитхард перестал постоянно оборачиваться, проверяя, не следит ли за ними кто-то. А если рассудить здраво, то даже если их вдруг застукают папарацци, ничего страшного не произойдет – химе-сама изволила прогуляться по Вечному Городу. Поэтому мужчина решил не забивать себе голову, а просто наслаждаться приятной прогулкой. Наконец путаные лабиринты улочек и поворотов привели их на тесную площадь, забитую людьми. Гул толпы и шелест воды оглушали. Стоять на месте было сложно – по узкому переулку все время бегали группы, парочки, семьи, одинокие люди и порой пролетали велосипедисты. Из-под под колес одного такого итальянца Дитхард и выдернул зазевавшуюся Кагую. Девушка удивленно ойкнула и послушно прижалась к его груди.
- Будьте внимательны, Кагуя-сама, - попросил Рид, глядя в широко распахнутые глаза Сумераги.
- Хорошо, - улыбнулась девушка, - Давайте подойдем ближе.
- Давайте, - кивнул мужчина, отпуская японку. Кагуя лукаво улыбнулась и неожиданно обхватила обеими руками его локоть.
- Это чтобы мы не потерялись, - объяснила она. – В такой толпе это очень просто.
- Как скажите, химе-сама, - он согнул руку в локте, предлагая девушке опереться, чем она радостно и воспользовалась.
Далеко они так не ушли. Чтобы подойти поближе, пришлось просачиваться через плотную и неповоротливую толпу. Как оказалось, проще было просто взять девушку за руку. Кагуя, кажется, покраснела, а может это была игра лучей заходящего солнца, отражающихся от воды. Дитхард уверенно пропихивался вперед, увлекая Сумераги за собой, стараясь не думать о том, как приятно чувствовать маленькую и хрупкую ладошку в своей руке.
- Вживую он еще красивее, - перекрикивая шум льющейся воды, поделилась впечатлениями Кагуя. Рид молча кивнул, все так же держа свою химе за руку. Изящное здание палаццо Поли казалось продолжением величественного фонтана. Архитектурная задумка поражала органичностью и сбалансированностью. Несмотря на огромные размеры весь ансамбль не казался массивным или громоздким.
- Дитхард-сан, у вас мелочь есть? – неожиданно спросила Сумераги.
- Есть, наверное, - Рид удивленно посмотрел на девушку. – Хотите загадать желание?
- Да, очень, - Кагуя подняла на немного виноватый взгляд и трогательно улыбнулась. – Паскуале говорил, что надо бросить пять монеток.
- Римская мэрия зарабатывает на туристах, как только может, - фыркнул Рид, но все же полез во внутренний карман за кошельком. – Прошу, химе-сама.
- Спасибо, - девушка повернулась спиной к фонтану, на мгновение зажмурилась, а потом правой рукой через левое плечо бросила горстку меди. Монетки плюхнулись в воду и сразу пошли на дно, присоединившись к толстому ковру своих товарок. Рид улыбнулся, глядя на свою химе и чувствуя как сладко сжимается сердце. Девочка, все еще верящая в чудеса и приметы. Он так давно уже не умеет.
Рядом с ними как из-под земли вырос какой-то не то индус, не то латиноамериканец с букетом цветов, радостно тыкая бутонами роз в лицо Дитхарда, всем видом предлагая сделать подарок девушке.
- Сеньор, вашей девушке цветочек, всего ничего, - бодро рекламировал он свой товар.
Даже убийственный взгляд британца не выбил наглого продавца из колеи. Кагуя густо покраснела и вцепилась в рукав Рида.
- Спасибо, мы не пара, - сухо отрезал мужчина. Эти вроде бы правильные слова неожиданно резанули по нервам. Но лучше не задумываться, так проще. – Пойдемте отсюда, химе-сама, – посмотрел он на девушку. Сумераги кивнула и улыбнулась, но в её мыслях витало совсем не ласковое: «Ты мне цветочка пожалел?»
Дитхард тяжело вздохнул, отметая лишние мысли. Он уже все решил для себя.
Дорогу преградила какая-то громко галдящая толпа японских туристов. Рид тихо зашипел и потащил Кагую в другую сторону. Еще не хватало, чтобы их узнали. Впрочем, пенсионеры были заняты творением архитектора Сальви, не замечая ничего вокруг. В результате из толпы они выскочили на противоположной стороне площади как раз под стенд с картой Рима.
Кагуя моментально принялась изучать план, беззвучно шевеля губами. Дитхард достал телефон и связался с шофером. Новости у итальянца были неутешительные. По его прикидкам стоять ему еще час, пока эвакуаторы не уберут пострадавшие машины. Бывший журналист тихо выругался.
- Все еще пробка? - полюбопытствовала Кагуя.
- Да, химе-сама, - буркнул Рид. – Еще час.
- Замечательно, тогда мы можем пройтись до площади Испании, - девушка кивнула на карту. – А водитель сможет забрать нас уже там. Что скажите, Дитхард-сан?
Бывший журналист усмехнулся и покачал головой. Кагуя, всего лишь его Кагуя. Мог бы уже привыкнуть, что даже в самой ужасной ситуации она найдет положительные моменты. В этом они очень похожи.
- А как же работа и бумаги? - просто из принципа попытался он возразить начальнице, не собираясь переубеждать ее.
- Когда вернемся в отель, - ответила девушка и, не дожидаясь ответа, ухватила его за руку и потянула к очередной узкой улочке. Рид не стал сопротивляться.
Фиолетовые тени покрывали подножие Испанской Лестницы и продолговатый фонтан Баркаччо, действительно напоминающий лодочку. Лучи закатного солнца окрашивали стены церкви Тринита дель Монта в золотисто-розовые тона. На всемирно известной лестнице стояли зеленые кадки уже отцветших азалий. Людей здесь было не меньше, чем у Треви, но из-за размеров площади их количество не угнетало. И все же Кагуя висела у Дитхарда на руке и его отпускать явно не собиралась. Впрочем, Рид был даже рад, объясняя это тем, что так проще контролировать непоседливую девочку.
К счастью, вокруг мраморной лодочки не бегали продавцы цветов, да и туристы меньше толпились. Обогнув фонтан, они прошли к лестнице, и Кагуя потянула Дитхарда наверх. Мужчина не сопротивлялся. Минуя сидящие прямо на ступеньках парочки, они дошли до пролета, от которого, огибая клумбу, шли две лестницы. Тут девушка остановилась и оглянулась на оставшуюся внизу площадь.
- Красиво, - улыбнулась она, отпуская его руку. – Давайте остановимся здесь.
- Как скажите, химе-сама, – в голосе, как обычно ноль эмоций, хотя что-то внутри екнуло, когда Кагуя отстранилась от него. И пора уже подумать о машине.
- Сеньор Рид, кажется, сдвинулись, - радостно завопил шофер. - Вы сейчас на площади Испании? Вы через десять-пятнадцать минут поднимайтесь к церкви Тринита дель Монте, я вас там заберу. К сожалению, на площадь Испании въезд запрещен.
- Хорошо, - буркнул Дитхард. Кагуя с любопытством оглянулась на него, но промолчала. Пока он разговаривал, она с удобством расположилась на ступеньках, любуясь площадью. Рид опустился рядом.
- Что теперь скажите про Рим, Дитхард-сан? – спросила она. – Не жалеете, что согласились на эту прогулку.
- Нет, наверное.
- Вот видите, - девушка улыбнулась. – А вы еще сомневались.
- Не буду даже спрашивать – понравилось ли вам.
- И не надо – я влюбилась в Рим. Жаль только, что мы скоро отсюда уедим. Когда еще представиться возможность побывать здесь.
- Она представится, химе-сама, - с неожиданной решимостью проговорил Дитхард. – Как только мы закончим нашу операцию, вы возьмете отпуск, приедете сюда и будете бродить в свое удовольствие по Риму, съездите в Милан или в Верону. Куда сами захотите. И никакой работы, учебы или чего-то подобного, – он уверенно сжал ее руку. - Обещаю.
- Спасибо, - прошептала девушка.
Они какое-то время молчали и просто любовались площадью.
- Вам это ничего не напоминает? – неожиданно спросила Кагуя.
- А должно? - Дитхард с удивлением посмотрел на Сумераги.
- Старый черно-белый фильм, «Римские каникулы», кажется, так он назывался. – Девушка немного помолчала и продолжила: – Принцесса сбежала из дворца, набрела на журналиста, с которым целый день гуляла по Риму. На этой лестнице они ели мороженое. А потом день закончился, и им обоим надо было возвращаться к своим обычным жизням.
Рид молча опустил взгляд. Он помнил этот фильм. Сказка, но очень жизненная. И слишком много параллелей, чересчур даже. Дело не только в его бывшей профессии, титуле Сумераги, Риме и этой лестнице. Герой Грегори Пека несмотря на свою циничность и хитрость не смог устоять перед наивной и доброй девочкой. Его Кагуя была такой же, хоть на ее плечи давило гораздо большее, чем вымышленной принцессе сказочного королевства…
- Да, наверное, что-то есть, - пробормотал британец.
Что она опять творит – с собой и с ним. Все неправильно, черт возьми. Дитхард осторожно посмотрел на химе и неожиданно встретился с ней взглядом. В зеленых глаза горели отчаянная решимость, надежда и нежность. Он уже видел такой взгляд – у Нагисы и Виллеты. И прежде чем он успел все осознать, Кагуя подалась вперед и нежные горячие губы коснулись его собственных.
На мгновение он окаменел, но девушка уже отстранилась.
- Кагуя-сама? - Рид с удивлением смотрел на Сумераги, словно видел ее впервые.
- Я не принимаю ответ «нет», Дитхард-сан, - покачала она головой. – И не отступлю. По-хорошему у вас только два варианта – либо попытаться полюбить меня или просто уйти. Я даю вам время подумать до моего дня рождения. Мне скоро девятнадцать - это на тему какой я ребенок. К тому моменту закончится операция, и вы со спокойной совестью сможете покинуть меня. Если все удастся, Британия на долгое время оставит и Концерн, и Японию в покое. Так что я как-нибудь справлюсь. Если все закончится плохо – ну что ж, тогда уже будет все равно. – Она поднялась и теперь смотрела на Дитхарда сверху вниз.
- Кагуя-сама, я не собираюсь играть в эти игры, – нахмурился Дитхард. - Я уже, кажется, все сказал…
Продолжить ему не дали, тонкий пальчик лег на его губы призывая замолчать.
- Это не игры, Дитхард-сан. – Кагуя покачала головой. И опять этот взгляд маленькой женщины. – Мне не нужен еще один опекун, дядя или старший брат. Пора вам уже это понять. Я хочу видеть рядом с собой мужчину, которого люблю всем сердцем. А с ролью опекуна отлично справляется Тодо-сан. В общем, у вас есть время до десятого августа и больше мы об этом не говорим. У нас действительно слишком много работы. – Она развернулась и не спеша начала подниматься по длинной лестнице к церкви.
Дитхард в растерянности сидел на своем месте, наблюдая за одинокой фигуркой, упорно преодолевающей ступеньку за ступенькой. Вся ее жизнь - это лестница, по которой упрямая девочка идет вперед. И она ее так и пройдет – с гордо поднятой головой и улыбкой на губах. Кагуя не шутила, когда ставила этот ультиматум. Рид неуверенно прикоснулся к горящим губам, вспоминая легкое прикосновение. Он просто не имеет права на такое сокровище. Так, значит, уйти? Дитхард снова посмотрел на Кагую. Она сильная, если операция пройдёт как положено, в нем действительно отпадет необходимость, его химе справится… Только какой ценой – одиночество и работа? Нет, Сумераги как никто другой заслуживает лучшей судьбы. И потом, кто кроме него может о ней позаботиться? Эту девочку ни на минуту нельзя оставить без присмотра…
Кагуя прошла уже половину лестницы, остановилась перевести дух и оглянулась на него, помахав рукой. Рид медленно поднялся и последовал за ней. Что бы он ни думал, есть вещи, которые не меняются – он все еще нужен своей химе. И если она не будет пичкать его салатом из одуванчиков, который рекламировал этот пройдоха Паскуале, всё не так уж плохо.

@темы: Diethard Ried, Kaguya Sumeragi, марафон 2

---

2.10

[вайтлоу]

Автор: flower dust in your eyes
Тема №10: салат из одуванчиков
Персонажи: Шнайзель, Ллойд
Жанр: что-то какая-то думалка
Рейтинг: G
Размер: маленький потому что жанр!!11
Дисклеймер: трава моя, одуванчики Бредбери
Предупреждение: авторское виденье персонажей. и еще это АУ.
Размещение: пулю в лоб за самодеятельность
От атвора: автор и не надеется, что смысл текста будет понят

- Бредбери, - Шнайзель устало трет глаза и сдерживает зевок. – Ты когда-нибудь читал Бредбери?
- Нет, - раздраженно отзывается Ллойд. – А надо?
- Не помешало бы.

На следующее утро солнечно. Они сейчас в загородной усадьбе, и из окон открывается удивительный вид на лужайки – море одуванчиков, все яркое до невозможности. Небо, трава, цветы…
Нанналли и Роза восторженно гуляют по саду, смеются. Лето нынче выдалось счастливое, яркое – ну, как одуванчики, к примеру.
- Прошу, - Канон приносит Шнайзелю бокал чего-то светлого и искристого, что Ллойд классифицирует, как шампанское. Правда, это глупо, ведь Шнайзель терпеть не может шампанское.
- Спасибо, - принц улыбается и щурится на солнце. Асплунд внезапно глупо и совершенно как-то нехарактерно думает, что Шнайзель похож на одуванчик.
Наверное, он просто слишком долго отдыхает.

Июнь, прохладные вечера и нежаркие дни. Маленькие тридцатидневные каникулы для Императрицы, пока ее брат и сестра делают вид, что отдыхают, все еще не давая развалиться гигантской Империи. Она как живое обиженное существо, рыпается и пытается развалиться на части.
- Я прочитал, - с непередаваемой гордостью и мстительностью в голосе говорит Ллойд однажды вечером.
- Что? – Шнайзель смотрит на него недоуменно, пытаясь понять, что еще могло придти в голову этому невозможному человеку.
- Бредбери, - раздраженно (и еще немного обиженно) цедит ученый. – Дурацкие утопические книги.
- Что ты читал? – улыбается Шнайзель.
- Рассказы, - Ллойд демонстрирует книжку. – И еще про книжки.
Принц только улыбается еще раз и качает головой.

Однажды утром одуванчиков нет. Вот совсем нет, лужайки аккуратно подстрижены, ровно и с британской точностью, садовники хорошо знают свое дело. Нанналли немного расстроена, ей так нравились желто-белые цветы.
- Зато сегодня у нас будет салат из одуванчиков, - Шнайзель берет бокал с загадочным шампанским.
- Правда? – девочка радостно улыбается. – Я не знала, что так бывает.
- Ну, я же пью вино из одуванчиков.
Ллойд морщит лоб, чуя подвох. Потом резко выходит из комнаты и идет в библиотеку проверять свои подозрения. И почему этот чертов Шнайзель сразу не сказал, что надо читать! – думает он, ища нужную книгу на полке.

@темы: Lloyd Asplund, Schneizel el Britannia, марафон 2

---

долги, долги, долги

[LunAttik]

Название: Уроки мужества
Автор:  LunAttik
Бета: я и ворд
Жанр: недоангст
Рейтинг: G
Пейринг: Лелуш, Джеремия
Предупреждение: it sucks
Таймлайн: через несколько дней после смерти Марианны
Дисклеймер: Танигучи, Санрайз, Кламп – всё к ним

Юный принц находился в своих покоях уже очень долгое время.

Юный принц находился в своих покоях уже очень долгое время. Он практически не ел, не пил, никого не хотел видеть. Слуги, которые убирались в его покоях, говорили, что он изо дня в день играл в шахматы. Один. Сам с собой. Он никого не пускал в свои покои. Даже Юфи, хотевшую его навестить. Он игнорировал все вопросы, которые задавали ему его близкие. Он превратился в маленькую статую, сидевшую на стуле и смотрящую на шахматную доску перед ним.
Смерть его матери ввела его в депрессию. Он не понимал, как это произошло. Как? Почему? Почему никто не может ничего объяснить? И почему молчит отец? Вопросы так и вертелись в его голове. Но он не знал, кому их задать…
+
Лорд Джеремия Готвальд деликатно постучал в дверь покоев Его Высочества принца Лелуша ви Британния.
-Ваше Высочество, разрешите войти? Я принёс вам поесть,- спросил он, но ответа так и не дождался. Смерть Императрицы Марианны оставила отпечаток и на нём. Под глазами были синие круги, а голос был притихшим.
-Ваше Высочество, Я оставлю Ваш обед на столе, как обычно.
Медленно подойдя к столу, он с грустью взглянул на почти не тронутый завтрак принца.
Поставив поднос с едой, он мельком взглянул на бывшего раньше таким живым и весёлым ребёнка. Рот молодого лорда приоткрылся, как будто он хотел что-то сказать, но в итоге лишь глубоко вздохнул, закрыл глаза и собирался уже уходить, как его вдруг окликнул Лелуш.
-Джеремия…
Лорд Готвальд тут же распахнул глаза и повернулся к своему господину:
-Да, Ваше Высочество?
Лелуш всё так же продолжал смотреть на шахматную доску.
Джеремия подождал ещё с полминуты, ожидая чего-то, но посчитав, что ему просто послышалось, он собрался было уходить. Уже на пороге двери до него донёсся голос Лелуша:
-Джеремия, я давно хотел спросить тебя. Что такое мужество?
Джеремия ожидал чего угодно, но только не такого вопроса. Что такое мужество, он знал прекрасно. В академии их заставили назубок выучить такие понятия, как мужество, доблесть, честь, отвага, так как без понимания этих терминов невозможно быть хорошим солдатом.
-Понимаете, Ваше Высочество,- начал свой рассказ лорд,- мужество в различные эпохи понималось по-разному. В древние времена, например, мужество сводилось к смелости, храбрости и отваге, к умению защитить свою семью и племя от врагов. Гораздо позже, в эпоху Барокко, понятие мужества оказалось скорректировано такими понятиями, как галантность и элегантность, и выразилось оно в форме джентльмена (у некоторых народов в форме рыцаря). При капитализме мужество акцентировалось на солидности и респектабельности – в умении зарабатывать деньги и обеспечивать семью. Но лично мне больше всего нравится древнегреческая трактовка этого термина, так как она актуальна во все времена. От греческого – тюмос – мужество означает «присутствие духа», «осознание своей внутренней силы и уверенность в себе в трудных обстоятельствах», способность бесстрашно противостоять опасности. От себя, я добавил бы, что, чтобы не бояться самого себя и своих желаний, на это тоже нужно мужество. Делать так, как велит сердце, а не окружающие, говорить то, что ты думаешь, а не то, чего от тебя ждут – это тоже мужество. Вот моё понимание этого слова.
Лелуш прослушал эту маленькую лекцию, не отрывая взгляда от своей излюбленной шахматной доски.
-Говорить что думаешь, значит?...- вполголоса сказал мальчишка, и потянулся к шахматам.
Джеремия украдкой взглянул на обстановку на доске. Ситуация там была довольно плачевной, как и само положение принца. Все фигуры были связаны, а единственная свободная пешка при своём ходе тут же оставляла короля открытым для удара.
-Делать, как велит сердце, значит?...- уже более громким голосом переспросил Лелуш.
Он, не задумываясь больше, походил как раз этой самой пешкой. И тут игра понеслась с небывалой скоростью. Через несколько ходов он, насколько это было возможно, обезопасил своего короля, и тут на поле началась резня. Фигуры улетали с поля, как гильзы из пулемёта. Но при этом вырисовывалась ситуация, в которой было явное превосходство чёрных на этом поле. Но что-то начало смущать принца, и он остановил свою игру.
-Ладно, там видно будет,- сказал он опять вполголоса, но уже заметно оживлённее, и оторвался, наконец, от шахмат.
-Простите, что?- переспросил Готвальд, не совсем понимая, о чём говорит юный господин.
-Джеремия, я буду просить аудиенции у Императора. Можешь помочь организовать мне эту встречу?
Джеремия непонимающим взглядом уставился на юного принца. В его глазах плясал огонёк, не предвещавший ничего хорошего.
-Могу, конечно. Но только можете теперь Вы мне ответить на один вопрос?
-Спрашивай,- голос Лелуша уже совсем окреп и был полон решимости. А вот голос лорда наоборот, заметно сел:
-Зачем Вы хотите поговорить с Императором? Это же безрассудно и опасно просить аудиенции у него в такое время и в Вашем положении.
Лелуш отвернулся от лорда и подошёл к портрету своей матери. Остановившись коло него, он бросил быстрый взгляд на неё, а потом снова перевёл его на Джеремию.
-Я не хочу больше быть трусом, как вся моя остальная семья. Я не хочу больше молчать, как все остальные, прижав хвост и трясясь за свою шкуру. Ты сказал, что мужество – это говорить то, что ты думаешь, что мужество – это не бояться своих желаний. Так вот у меня есть одно очень сильное желание задать моему отцу несколько очень прямолинейных вопросов, на которые он должен будет ответить, так как если он на них не ответит, то у людей появится повод поразмыслить кое над чем. Я не собираюсь больше молчать.
Джеремия ужаснулся вспыхнувшему в глазах маленького принца пламени. Оно обжигало, оно полыхало яростью. Руки были сжаты в кулаки, а сам он весь дрожал от кипевшего в нём гнева.
-Хорошо, Ваше Высочество, я организую вашу аудиенцию с Императором,- сказал лорд Готвальд и, грустно улыбаясь, направился к выходу.
В коридоре невесёлые мысли овладели им. Ему не хотелось терять юного принца, но всё шло именно к этому.
«Видимо, мужеству мне придётся учиться у Вас, Ваше Высочество».

@темы: Jeremiah Gottwald, марафон 2, Lelouch Lamperouge