Тема №1: семь чудес света
Персонажи: Шнайзель, Ллойд
Жанр: скучная бытовуха
Рейтинг: G
Размер: 544 слов
Дисклеймер: трава моя
Предупреждение:
Размещение: пулю в лоб за самодеятельность
читать дальшеОксфорд считался ныне одним из чудес света наравне с Британской Империей. Хотя бы потому, что в нем чисто визуально отсутствовали современные технологии и был сохранен дух старины. Тут было множество молодежи со всего света (разумеется, все они были британцами – ну, пока Императрица Нанналли не издала указ о том, что все имеют право на высшее образование и заодно не приказала открыть филиалы по всему миру).
- Забавно, - страдальчески вздохнул Ллойд.
- Что тебя не устраивает? – холодно поинтересовался Шнайзель.
Они шли по коридору общежития, где разместили делегацию Империи. Ну, там… торжества всякие, выступления перед публикой, а Ллойд просто решил увязаться за ним следом. Ныл, что не хочет находиться в обществе своей неожиданно свалившейся на голову младшей сестры.
- Что такого в одной младшей сестре? – презрительно спросил тогда ныне первый принц Империи.
Что всегда поражало Шнайзеля в Ллойде – так это его потрясающая способность делать совершенно немыслимые телодвижения и строить различные рожи. Вот и тогда он пережил очередной бурный всплеск проявления графских эмоций, суть которых сводилась к тому, что младший отпрыск семейства Асплуд – истеричная девица (семейное явно), не желающая учиться (да почти все светские львицы не желают учиться, их в колледжах не учат тому, как выгодно жениться) и действующая Ллойду на нервы. Проще было взять ученого с собой, нежели потом выслушивать гадости и получить неправильные чертежи для проходящего пока под кодовым названием «Авалона-2».
- Не знаю, - раздраженно огрызнулся Ллойд. – Просто забавно.
Последнее время ученый постоянно был не в духе, срывался и кричал на своих подчиненных, за что уже пару раз получил от Сесиль (пластырь на лбу есть до сих пор) и даже выговор от Императрицы, когда она прибыла с визитом в лаборатории Ллойда. Кстати, именно это ему и не понравилось. Асплуд выдал огромную тираду про то, что ему плевать, что это особа, правящая государством (под чутким руководством старших брата и сестры, а так же этого тощего непонятно кого в маске), он не физик, не механик, не кто-либо еще, и вообще. Он работает. Точка.
- Расскажи, - мягко попросил Шнайзель, набирая код доступа в свои покои. Паранойя паранойей… Но в такое нестабильное время это правда необходимо.
Ллойд невозмутимо эту просьбу проигнорировал.
- Стой, да это же вроде как твои старые покои! – мужчина выглянул из окна. – Только они тут все перестроили да перепланировали внутри.
Из окна (восьмой этаж, потолки под четыре метра, единственное такое высокое здание на городок) открывался потрясающий вид на вечерний Оксфорд. Шнайзель часто в детстве рассматривал старинные картины и фотографии… Город как будто был перенесен с них в реальность. Россыпь огоньков, спешащие в общежития студенты, как-то приторно-идиллическая картина прям.
Даже не картина, а картинка, как в журнале каком-нибудь, и заголовок «Пора счастливой юности премьер-министра». И фото маленького белокурого Шнайзеля в матросском костюмчике. Его мать, уже давно покойная, обожала наряжать его в разные наряды, Ллойд смеялся совершенно истерически, когда Нанналли, желая загладить свою вину за инцидент в лабораториях (все-таки она была чувствительной и мягкой), показала ему фотографии молодого Шнайзеля.
- И правда… - воспоминания, как это ни странно, вовсе не спешили обрушиваться на них. Их прошлое было слишком туманно, и они так тщательно пытались его забыть, а просто прошлое сейчас никому в Империи вспоминать не хотелось, наверное.
Перед ними лежало седьмое чудо света, между ними лежала вышитая подушка на полу, сентиментально символизировавшая пропасть, а вообще, Ллойд должен был ночевать этажом ниже. Только почему-то они про это забыли.